Хотя безвременной эту кончину назвать нельзя – менее трех недель Владимир Кузнецов не дожил до своего 86-летия, а в последнее время долго и тяжело болел, его уход, как водится, для всех стал неожиданным.
Те, кто не знал Владимира Алексеевича достаточно близко, порой не могли поверить, что восторженный энтузиаст поэтического творчества по своей основной специальности – технарь до мозга костей. Ковров не зря называют городом оружейников. Там даже поэты в основное время работают «на оборонку». Не был исключением и Владимир Алексеевич. В 1951 году в 20-летнем возрасте он окончил Ковровский железнодорожный техникум, а затем продолжил образование на инженерно-педагогическом факультете Московского института инженеров транспорта и в Ленинградском военмехе – одной из кузниц инженерных кадров СССР.
В Коврове Владимир Кузнецов длительное время плодотворно трудился в оборонном ВНИИ «Сигнал», где занимал должность начальника сектора конструкторского отдела. Там он стал автором и соавтором целого ряда секретных разработок военного значения, за что был удостоен многих наград, включая орден Трудового Красного Знамени, медаль «За трудовое отличие» и нагрудный знак «Изобретатель СССР».
Однако уже в 1953 году в единственной тогда ковровской газете «Рабочий клич» (которая потом стала именоваться «Знамя труда») была опубликована первая подборка стихов 21-летнего Владимира Кузнецова. С тех пор он написал и опубликовал сотни стихов.
В начале 1960-х гг. он начал посещать литературную группу при редакции этой газеты. Позже, в начале 1990-х, Владимир Алексеевич возглавил объединение ковровских литераторов, во главе которого оставался почти два десятка лет. Творческой и жизненной активности ковровским литераторам и их лидеру было не занимать. Их стихи регулярно публиковались на страницах газеты «Знамя труда», а потом Владимир Алексеевич затеял издание сборников произведений местных прозаиков и поэтов под названием «Провинция». Первый такой сборник вышел в 1994 году, а «Провинция-1995» оказалась особенно хорошо изданной – в твердом цветном переплете выглядела особенно солидно и отнюдь не провинциально. Позже, с начала 2000-х гг. «Провинция» стала выходить регулярно, хотя и не столь роскошно.
Стихи Владимира Кузнецова (всего он издал полтора десятка своих поэтических сборников) не равноценны. Среди них есть почти шедевры, но встречаются и не слишком сильные вещи, поэтому на звание классика пусть и районного уровня он сам никогда не претендовал, будучи человеком скромным и нечестолюбивым. Впрочем, так бывает почти у любого поэта – и взлеты, и относительные неудачи. Несмотря на присуждение городских и областных премий, которые Владимир Алексеевич получил заслуженно, он никогда не пытался изображать из себя «маститого» литератора и держался на равных и со знаменитостями, и с рядовыми ценителями поэзии.
Зато чего у Кузнецова было не отнять – это его истовой, даже фанатичной любви к поэзии и поэтам. Сколько он сделал для пестования новых поэтических талантов, особенно среди молодежи! Порой достаточно было кому-то из начинающих написать недурные строки, как Владимир Алексеевич буквально носился с ними, показывая всем встречным и поперечным, при этом радуясь много больше, если бы создал что-то удачное сам. И это постоянное стремление поддержать других и порадоваться за них, при полном отсутствии какой-либо зависти и даже легкой ревности, что среди поэтов встречается нередко, придавало образу Кузнецова некий ореол почти что святости.
В кузнецовских стихах можно выделить несколько главных тем, в том числе шуточные и биографические произведения, но самыми главными направлениями были рыбалка и краеведение. «Мне часто говорят, что мои стихи пахнут рыбой, – часто говаривал Владимир Алексеевич. – И, наверное, действительно, пахнут, потому что рыбалка – моя стихия!» В рыбалке он был гроссмейстер. Наверное, не осталось речек и озер в богатой на клевые места Владимирской области, на которых не рыбачил Кузнецов. Потребности в рыбалке и туризме для него являлись столь же естественны, как стремление писать стихи.
Еще Владимир Алексеевич любил историю своего Ковровского края. И хотя краеведом, в сущности, не был, создал целую подборку стихотворений об исторических уголках окрестностей Коврова и владимирщины, взглянув на них особым острым взглядом поэта-лирика. И порой давно известные памятники в его строках раскрываются с новой, неожиданной стороны. Легкий на подъем, Владимир Кузнецов в 1994 году даже принял участие в одной из краеведческих экспедиций по Владимирскому краю, подготовленную при помощи командования одной из воинских частей. Члены этой экспедиции, в составе которой был и автор этих строк, стали последними, посетившими замок Храповицкого в Муромцеве до опустошительного пожара (он произошел спустя три дня), отыскали надгробие племянника декабриста Чижова, впервые обследовали имение Танеевых в селе Цикуль Гусь-Хрустального района. Примечательно, что участие Владимира Кузнецова в той многодневной поезде изначально не планировалось. Но, получив приглашение в последний момент, он сразу сорвался с места и поехал. И этой неуемной жажде новых знаний о своей малой родине могли бы поучиться многие.
Владимир Алексеевич дружил и поддерживал контакты со многими поэтами, писателями, историками и краеведами, в том числе и в других регионах. Среди его хороших знакомых были настоящие знаменитости, как, например, писатели Сергей Голицын и Олег Тихомиров. В юности Кузнецову довелось лично пообщаться с Алексеем Фатьяновым.
Не будет преувеличением сказать, что Ковров много потерял с кончиной Владимира Кузнецова. Заменить его по большому счету некем, потому что второго такого поэта-подвижника в городе с почти 140-тысячным населением нет. Вопреки неумолимой природе казалось, что Владимир Алексеевич будет с нами всегда – как вечно спешащая Клязьма, бездонная синева над ней и бескрайние заклязьминские дали…
Обсуждение