Одной из достопримечательностей Москвы является Государственный академический центральный театр кукол имени Сергея Образцова, расположенный на Садовом кольце. Фасад здания столичного кукольного театра, кстати, крупнейшего в мире, украшают необычные «кукольные часы».
Каждый час там обозначен особым металлическим домиком, из которого точно в назначенное время под народную песню «Во саду ли, во огороде…» в обработке композитора Никиты Богословского выходит сказочный персонаж. В полдень все 12 обитателей чудо-часов появляются вместе, поэтому к этому времени родители туда часто приводят своих малышей. Эти часы, давно ставшие визитной карточкой театра Образцова, одновременно являются и своеобразным памятником забытому ныне жанру механического театра кукол, в числе выдающихся мастеров которого по праву значится Василий Яковлевич Сизов – наш земляк.
Зальцбургский опыт
О Василии Сизове, жившем во второй половине XIX – начале XX столетия, известно не слишком много. Он происходил из крестьян Владимирской губернии и являлся, по-видимому, выходцем из Аргуновской волости Покровского уезда. Подобно многим своим землякам-аргунам, Василий Сизов был потомственным плотником, мастером – золотые руки. В молодости он ходил в составе плотницкой артели по разным уголкам России, потом обосновался в Туле, которая тогда славилась не только ружьями и самоварами, но еще и деревянными ложками. Именно эти ложки и вырезал умелец Сизов. Однажды Василий Яковлевич приехал в Москву во время одного из праздников. Там он случайно увидел представление передвижного кукольного театра. Это зрелище до того увлекло уже немолодого серьезного человека, что он бросил свое тульское ремесло и решил стать кукольником.
Человек талантливый и изобретательный, Василий Сизов задумал создать не просто обычный кукольный театр, а диковинный механический, где куклы, повинуясь работе специального механизма, изображали бы действо мини-спектакля. С 1850-х гг. механические кукольные театры, точнее – театрики, можно было видеть в различных российских губерниях.
Мода на такие «шоу», как и на многое другое, пришла в Россию из Западной Европы. Еще столетием раньше в 1750-1753 гг. в замке Хельбрунн под Зальцбургом по приказу архиепископа Зальцбургского Андреаса Якоба фон Дитрихштайна, происходящего из аристократической семьи (в молодости он был рыцарем Мальтийского ордена) и знавшего толк не только в церковных делах, но и во всевозможных увеселениях, был создан механический театр для развлечения гостей загородной резиденции католического прелата. Этот театр, в котором при помощи гидравлического привода двигались 256 различных фигур людей и животных, изображал жизнь западного средневекового города. Механический театр в Хельбрунне сохранился до наших дней и, в отличие от его российских «потомков», до сих пор служит местом притяжения туристов со всего мира.
Впрочем, кукольный театр архиепископа Зальцбургского являлся своего рода чудом света – единственным и неповторимым. На русских ярмарках демонстрировались лишь бледные подобия этого чуда. Фигурки там были плоскими, привод – ручным механическим, композиции – гораздо более простыми, да и размеры театра вполне позволяли втиснуть его даже не в балаган, а в обычную палатку. Владимирский крестьянин Василий Сизов, скорее всего, никогда не видел театр под Зальцбургом, хотя, возможно, слышал о нем.
«Вертеп» на Болоте
Задумав создать собственный «вертеп», так именовали помещение под кукольное представление, он решил разработать не только оригинальные механизмы для «оживления» марионеток, но и принципиально новые куклы. Вместо плоских невыразительных фигурок, которые обычно вырезались из жести, он изготавливал объемные деревянные куклы с гибкими сочленениями, которые выглядели и двигались гораздо эффектнее. При этом Сизов продемонстрировал незаурядные дарования не только резчика, но и механика, и художника – эскизы кукол он выполнял сам, лично занимаясь их раскраской.
Для своего механического кукольного театра самородок соорудил на «Болоте» в Замоскворечье – тогдашнем главном торговом центре Москвы, где проходили массовые гулянья, обширное, по меркам данного жанра, помещение со зрительным залом более 40 метров в длину. С учетом того, что чаще всего представления кукольники устраивали прямо под открытым небом, заведение Сизова действительно заслуживало того, чтобы именоваться театром. В общей сложности число кукол-фигур у Василия Яковлевича не уступало размаху театра Андреаса Якоба фон Дитрихштайна, а его постановки поражали воображение современников. Воспоминания о механическом театре Сизова оставила Нина Яковлевна Симонович-Ефимова, сама создавшая театр кукол и силуэта художников Ефимовых, работавший в Москве в 1918-1940 гг.
Среди «спектаклей» театра Сизова были масштабные красочные исторические постановки «Погребение папы римского», «Въезд шаха персидского», «Переправа русских войск через Дунай» (по мотивам событий русско-турецкой войны 1877-1878 гг.), многочисленные бытовые и комические зарисовки, где каждая кукла жила словно бы своей особой жизнью. Войска маршировали, фонарщики зажигали фонари, монахи молились, лодки переправлялись через реку, кавалерия скакала, артиллеристы стреляли из пушек – настоящим порохом!
Не меньшим успехом у публики пользовались и обыденные сцены, созданные на основе сюжетов популярных лубочных картинок, например, «ограбление мельника», когда к работающей мельнице подкрадывался вор и пытался унести мешок с мукой. Его догонял белый, весь в мучной пыли мельник и начинал отнимать украденное. Драка была почти натуральной: жулик бил хозяина мешком, тот не давал спуску грабителю, летела мучная пыль, соперники кричали друг на друга. Для зрителей из простонародья предназначались такие сценки, как, к примеру, «баба ловит свинью», тушение пожара, работа кузнецов – все эти мини-спектакли были яркими, динамичными, полными юмора, отличались хорошим знанием жизни и отображением мельчайших деталей в костюмах и поведении кукол.
След в истории
Механический театр Сизова просуществовал более двух десятилетий. В канун революционных потрясений XX столетия мода на такие заведения постепенно стала сходить на нет. Им на смен у пришел «электротеатр», как поначалу в России называли кино – синематограф. Тем не менее, лучшие традиции механического кукольного театра были сохранены в классическом кукольном театре СССР. Его бесспорный классик Сергей Образцов позже вспоминал, что в детстве был впечатлен механическим кукольным театром, что отложило отпечаток на всю его последующую карьеру:
«В 1924 году на Сретенском бульваре я видел… балаганчик. В нем какой-то человек, по виду крестьянин или мастеровой, вероятно, очень талантливый и изобретательный, сделавший все своими руками, показывал механических кукол. Сцена его представляла стол, вокруг которого можно было ходить. На столе стояли куклы. Показывающий вертел ручку сбоку стола, и куклы двигались – пахали, сеяли, косили, жали. Все привода были невидимы и находились под столом. Ритм движения кукол был не общий, а разный для каждой куклы. Сделано было все с большим юмором, и я до сих пор помню, как косарь, прерывая косьбу, останавливался, чтобы поточить косу, и оборачивался на сидящих у стога девушек, а они поглядывали на него и щелкали семечки».
Фамилия талантливого владимирского самородка Василия Яковлевича Сизова, кукольника, изобретателя и, можно даже сказать, режиссера, навечно вписана в летопись отечественного сценического искусства. До сих пор до конца не разгадан секрет его удивительной механики. Более того, не сохранилось ни одного портрета, ни одной фотографии мастера. Но не исключено, что их еще удастся отыскать.
Николай Фролов
Обсуждение