Несколько лет назад в газете «Призыв» была опубликована статья о, пожалуй, самом известном убийстве в истории города Коврова. 1 мая 1895 года мэр города купец 1-й гильдии и потомственный почетный гражданин Иван Андреевич Треумов во время охоты застрелил земского начальника коллежского советника Дмитрия Петровича Манькова.
Случайность или преднамеренное убийство? Этим вопросом задавались современники, а потом на него безуспешно пытались ответить историки. Несмотря на то, что это трагическое происшествие случилось более 117 лет назад, оно до сих пор до конца не разгадано, и время от времени появляются новые свидетельства той давней поры.
Иван Андреевич Треумов, потомок разбогатевших казенных крестьян деревни Федулово Ковровского уезда, в конце XIX столетия считался самым богатым человеком Коврова. Владелец двух ткацких фабрик и многочисленной недвижимости — имений, домов и почти 4500 гектаров земли, -он обладал миллионным состоянием и, как часто водится, пытался перевести экономический потенциал в административный. Треумов добился своего избрания ковровским мэром (городским головой), но при этом вступил в конфликт с местным дворянством.
Погибший на первомайской охоте, 51-летний потомственный дворянин Дмитрий Петрович Маньков был младшим сыном героя войны 1812 года капитана Ладожского пехотного полка, а потом ковровского судьи Петра Афанасьевича Манькова от брака с падчерицей уездного предводителя дворянства Сергея Безобразова Марией Алексеевной. Маньковы породнились с самыми влиятельными дворянскими родами уезда, и Ковровский край более полувека оставался их вотчиной. Достаточно сказать, что высший в уездной иерархии пост ковровского предводителя дворянства с конца 1840-х гг. занимали Иван Сергеевич Безобразов — сводный брат Марии Алексеевны Маньковой, Александр Петрович Маньков — старший брат убитого на охоте Дмитрия Манько-ва, Николай Павлович Муратов — племянник двух предыдущих (его матерью была Мария Петровна Манькова). В 1894-м именно Муратов занимал посты председателя Ковровской уездной земской управы и ковровского предводителя дворянства. Дядя Муратова Дмитрий Маньков, состоятельный помещик, в молодости обучался в Московском университете, потом служил мировым судьей, а после учреждения в 1890 году института земских начальников занял пост земского начальника 1-го участка Ковровского уезда. В этот участок входили земли по правобережью Клязьмы, включая окрестности города Коврова. Территория, находившаяся в ведении Манькова, была наиболее привлекательной в экономическом отношении.
В обществе ходили толки, что причиной разногласий между Треумовым и Маньковым стали обширные, как тогда говорили, «земельные дачи» ковровского мэра. Дабы обеспечить свою фабрику, крупнейшее предприятие города того времени, на котором были заняты тысячи рабочих, Треумов по дешевке скупал у разорявшихся помещиков земли вокруг Коврова, где хищнически вырубал лес. Дармовые дрова использовались как топливо для фабричных паровых машин. Уездное земство имело право взимать своего рода земельный налог. Но оценить землю можно было по разной ставке, из-за чего сумма налога могла измениться многократно. И если для своего брата-дворянина земцы, подобно Манькову, шли навстречу и оценивали собственность по минимуму, то нуворишу Треумову делать послаблений никто не желал (фабриканта откровенно недолюбливали). К тому же земские сборы шли на нужды школ, больниц, помощь сельскому населению, на ремонт дорог и мостов.
Но мэру — промышленнику переплачивать десятки и даже сотни тысяч рублей, разумеется, не хотелось. Якобы бурное объяснение между Треумовым и Маньковым на охоте по поводу «больного вопроса» земских сборов и стало причиной того, что в ярости фабрикант разрядил ружье в неуступчивого чиновника. Заведенное полицией дело об убийстве Манькова уничтожено — будто бы после революции, хотя не исключено, что раньше. Известно, что официально драму на охоте списали на несчастный случай, но многие были уверены: Треумов попросту заплатил следователю Львову и прочим должностным лицам, чтобы уйти от ответственности.
Во всяком случае, трагедия 1 мая 1895 года не прошла для фабриканта бесследно. Спустя пару лет у него обнаружились признаки психического заболевания, а современники открыто писали, что мэр захворал, мучимый угрызениями совести за убийство Манькова! 29 декабря 1899 года так и не оправившийся Треумов скончался в возрасте 50 лет, хотя даже в метрической книге по настоянию родственников в графе «причина смерти» истинный диагноз переправили на мнимый, мол, городской голова умер от сильной простуды.
Казалось бы, все концы давным-давно «зачищены», но историки и краеведы продолжают искать следы происшествия 1895 года. В 1990-е в Коврове нашли считавшийся утраченным надгробный памятник Треумову. В 2008-м удалось отыскать часть считавшихся утраченными документов, в том числе автографы проводившего расследование убийства Манькова судебного следователя Львова. Оказалось возможным установить место роковой охоты — в Филяндинской волости Ковровского уезда (ныне территория Камешковского района).
Нашли даже письма и дневники современников той поры. Например, одно из ценных свидетельств принадлежит перу настоятеля храма села Великово, что в Медушах, священника Александра Васильевича Смирнова. По соседству с его приходом находилось имение Манькова, церковным старостой великовского храма был племянник земского начальника предводитель Муратов, кроме того, Смирнов с 1886 года занимал пост благочинного 1-го округа Ковровского уезда и представлял церковную власть в пределах маньковского земского участка. Благочинный оставил интереснейшую запись о происшествии 1 мая 1895 года, иронически назвав его «поразительной оказией», а Треумова упорно именует не головой и почетным гражданином, даже не фабрикантом, а лишь «купцом», как если бы тот просто держал бакалейную лавку. Правда, записки Смирнова оказались повреждены, причем на самом интересном месте. Не исключено, что и там кто-то намеренно поработал с источником.
Последняя находка по «маньковскому делу» оказалась и вовсе невероятной. В нынешнем октябре удалось отыскать фотографию у битого в далеком 1895-м коллежского советника Дмитрия Манькова. Правда, снимок не лучшего качества и далеко не идеа льной сохранности но, все же облик чиновника передает. Маньков на нем в форменном мундире с наградами и знаком земского начальника на шее. Это фрагмент группового фото, где были запечатлены сельские и деревенские старосты Бельковской волости, входившей в у часток Манькова. В семейном архиве одного из этих старост снимок, хотя и поврежденный, уцелел. Так как земскими начальниками 1-го участка Ковровского уезда были лишь два человека — Дмитрий Петрович Маньков в 1890-1895 гг. и сменивший его племянник Николай Михайлович Маньков в 1895-1917 гг., идентифицировать личность чиновника на «бельковском» фото не составило труда. Портрет Николая Манькова известен, но на снимке со старостами изображен не он. Значит, это и есть Дмитрий Маньков, убитый Треумовым.
Скорее всего, снимок сделан незадолго до гибели земца. И теперь впервые можно поместить портреты убитого и убийцы рядом. Не исключено, что удастся отыскать и другие, еще не открытые свидетельства происшествия конца позапрошлого века. Наверное, не зря говорят, что поиск краеведа в чем-то сродни работе следователя…
Николай Фролов
Обсуждение