Погода: +10,0°C
Курсы валют: $31.230.05 40.340.15

Военный путь парадным не был

11.04.2012

Порой кажется, что о Великой Отечественной написано все, но в каждом немудреном рассказе фронтовика обязательно открывается что-то новое, какая-то иная, подчас, горькая правда о войне.

Не является исключением и житель Камешково Николай Никандрович Коскин, принадлежащий к поколению, которое отправилось защищать родину чуть ли не из-за школьной парты. Назад вернулись не все. Ефрейтор Коскин – из тех, которым повезло.

Первый выстрел – в замполита

В июне 1941-го деревенскому пареньку Николаю Коскину, исполнилось лишь 16. Покинув школу, отправился работать на местные торфоразработки. Правда, грузить вагонетки ему не пришлось: грамотного и сметливого паренька назначили учетчиком, а потом и бухгалтером. В 17 лет бухгалтер Ко-скин обеспечивал работу большого предприятия. Лишь осенью 1942-го его призвали в армию, но отправили эшелоном не на запад, а на восток – в Чкаловскую (Оренбургскую) область. Там вчерашнего бухгалтера определили на курсы армейских радистов.

Парень освоил морзянку, после чего его произвели в ефрейторы и повезли прямо в Москву. В столице тянулись томительные месяцы перед отправкой на фронт. И когда молодой радист прибыл, наконец, в 51-ю танковую бригаду 2-го танкового корпуса 2-й танковой армии, дислоцировавшуюся под Курском, легендарная Курская битва уже завершилась. Поэтому свой первый выстрел боец Ко-скин сделал… по своим!

Сразу же после прибытия в расположение части его назначили в караул. Вооруженный винтовкой бравый радист старательно охранял некую калитку, которая вела к стоянке военной техники. Глубокой ночью неожиданно раздались шаги. На окрик часового «Стой, кто идет!» неизвестный не реагировал. Ефрейтор выстрелил…

- Оказалось, это был наш замполит-подполковник, – с улыбкой вспоминает Николай Никандрович. – Я его до того времени и в глаза не видел, да и темно было. А он привык, что его все часовые знают, вот и шел себе по своим делам. Хорошо – не попал. С поста меня сразу сменили. Утром всех собрали. Замполит вышел перед строем. Честно говоря, боялся тогда. Кто его знает, как все повернется. Но в итоге подполковник оказался справедливым человеком, рассказал о ночном происшествии все, как было, и объявил мне благодарность…

Под Корсунь-Шевченковским

Вскоре Коскина назначили на бригадную штабную радиостанцию, занимавшую целый кузов специального грузовика. Казалось, суждено ему служить в тылу рядом с командованием. Бригада получила новые танки, началось наступление. Но перед Житомиром танковая атака оказалась неудачной. Боевые машины застряли в болоте, откуда их пришлось вытаскивать другими танками и тягачами. На следующий день, ударив с другого направления, город все-таки освободили. Радиостанция, в которой служил молодой ефрейтор, не раз подвергалась атакам немецких самолетов. Через Могилев 51-я бригада вышла на границу с Румынией. Серьезных боев там не было. Румыны по большей части бросали оружие и сдавались в плен. Казалось, войне скоро конец, но самые серьезные испытания были еще впереди.

В феврале 1944 года часть, в которой служил Коскин, приняла участие в Корсунь-Шевченковской операции, когда крупная группировка немцев оказалась в окружении. В течение трех с половиной недель там шли ожесточенные бои. Несмотря на превосходство нашей армии в силах, враг упорно оборонялся, переходя в яростные контратаки. Одновременно штурмовая группа гитлеровцев пыталась прорвать внешнее кольцо окружения. Во время одного из таких ударов штабные машины 51-й танковой бригады оказались перед атакующими немецкими танками. Пытаясь уйти в лес, шофер передвижной радиостанции съехал с дороги и угодил на минное поле.

- Взрывом оторвало правое колесо и разворотило кабину, – качая головой и словно вглядываясь в тот далекий день, рассказывает ветеран. -Моему сослуживцу, связисту Феде Румянцеву, оторвало ноги, шофера тоже тяжело ранило. И тут прямо на нас двинулась целая танковая колонна врага. Когда танки приблизились, подумал: «Вот и все!» Но немцы, не сбавляя хода, пронеслись мимо: торопились уйти как можно дальше и не хотели тратить на нас драгоценное время. Раненых мы на плащ-палатках перенесли прямо через минное поле. Повезло – не подорвались. В лесу встретили группу окруженцев из разных частей. А кругом были немцы. В течение нескольких часов они обстреливали нас из реактивных минометов – на манер «Катюши», их за резкий скрипучий звук выстрела «ишаками» называли. Группа примерно в 40 человек из наших решила пойти на прорыв. Но неудачно. В живых остался лишь один младший лейтенант, да и того в ногу зацепило. Я и еще один боец спаслись на санях, запряженных лошадью. Наудачу понеслись прямо на немцев, и те, опешив от такой наглости, начали стрелять слишком поздно. Пронеслись через лес, впереди было какое-то селение. Там виднелись какие-то фигуры. Наши или немцы? Наконец, услышали… отборный мат. Сразу на сердце отлегло – свои!

День Победы встретил… в кутузке

После разгрома бригады ефрейтора Коскина зачислили в 400-й артиллерийский полк и назначили радистом на полковую радиостанцию РСБ «Двина». Артполк участвовал в освобождении Румынии. Сопротивление врага вновь резко ослабело. Опять показалось – скоро победа. Но война вновь напомнила о себе. 10 сентября 1944 года (Николай Никандрович навсегда запомнил эту дату) колонна штабных машин 400-го полка попала в засаду. Немцы с возвышенностей ударили из пулеметов. Одна из очередей буквально срезала правую руку ефрейтору Коскину.

В госпитале хирург отрезал раздробленные кости. Так в 19 лет Николай остался инвалидом. Правую руку у него ампутировали выше локтя, так что даже протезом пользоваться было нельзя. После этого больше полугода ставший инвалидом солдат мотался по госпиталям. Домой вернулся лишь 30 апреля 1945 года с медалью «За отвагу».

Утром 9 мая Николай отправился в город на базар – захотел купить себе семечек. Заодно мать попросила его передать вещи сестре Варваре – тоже участнице войны, санитарке, которая к тому времени демобилизовалась и жила в соседнем поселке. По нелепому стечению обстоятельств на рынке Коскин попал… в облаву! Милиция ловила спекулянтов. То, что у солдата-инвалида при себе было женские пальто и кофточка сочли доказательством спекуляции. И День Победы герой встретил… в КПЗ! Ему даже не сочли нужным сказать о Победе. Лишь поздно вечером, разобравшись, отпустили. И утром 10 мая Ко-скин узнал, наконец, что война закончилась.

- Пожалуй, я услышал об этом последним в стране! – смеется старый солдат.

Непростая мирная жизнь

Несмотря на инвалидность, Николай Никандрович не пал духом, а начал учиться. Окончил техникум в Иваново, получил диплом техника-электрика. В послевоенные годы специалистов отчаянно не хватало, то вскоре 23-летний ветеран занял должность начальника высоковольтного участка Камешковской ткацкой фабрики, а потом стал там главным энергетиком и главным механиком.

В мирное время судьба фронтовика тоже складывалась непросто. В 1964 году из-за халатности сварщиков, проводивших ремонтные работы, серьезно пострадал от пожара один из фабричных корпусов.Вместе с главным инженером Коскина «сделали крайним», осудили и отправили в тюрьму. Правда, отсидел он лишь несколько месяцев: досрочно освободили и вернули на прежнюю должность.

Сегодня 87-летний ветеран уже давно на заслуженном отдыхе, и у него помимо детей и внуков растут правнук и правнучка.

- Так получилось, что войну мне довелось видеть как бы с изнанки, – вздыхает Николай Никандрович. – Никаких подвигов я не совершал, да и провоевал всего лишь год, даже вспоминать вроде бы особенно не о чем. Но если бы довелось начать жизнь заново – прожил бы ее, ничего не меняя!

Николай Фролов

Обсуждение закрыто.