18+

Два случая для раздумий

23.11.2011

Василий Васильевич Сазанов начал этот разговор в тоне дипломатическом. С сопоставления того, что было в «прежние» времена с «нынешними».

«Что-то было лучше тогда, что-то лучше сейчас», – сказал он.
«Но вот что, мужики, меня волнует и задевает, – продолжил он, – это нынешнее отношение молодой «смены» к представителям старших поколений. Уважения к нам стало меньше».

Дальше было в принципе общеизвестное: в двери автобуса или троллейбуса, как правило, стремятся пробиться первыми и первыми занимают свободные места молодые и крепкие, предоставляя старшим пассажирам «право» стоять: уж, мол, насиделись за свою долгую жизнь.

Но не это было основной темой начатого разговора. Наш собеседник поведал затем нам о двух, тоже недавних, потрясших его и в чем-то поучительных событиях своей жизни.

В один из дней пошел Василий Васильевич на кладбище навестить могилу своего отца. Положил на нее цветы и, по обычаю предков, некое «угощение»: несколько конфет и, может быть, печеньиц. Постоял здесь несколько минут, а потом у могилы отца своего друга, с которым когда-то вместе учился. А когда шел к выходу с кладбища, подошел подросток лет пятнадцати, спросил, как ему выйти на центральную улицу. Василий Васильевич дал необходимые пояснения и двинулся дальше. Но тут же почувствовал сильный рывок: кто-то дернул его авоську, петли-ручки которой по привычке были намотаны на палец, и он рухнул от этого рывка на асфальт кладбищенской дорожки. Когда пришел в себя, сразу понял, что виной всему «любознательный» юный негодяй, который уже умчался далеко с места события.

Для Василия Васильевича это, конечно, был серьезный психологический удар. Он все-таки большую часть своей жизни, а ему уже за восемьдесят, прожил в обществе, где слова «человек человеку – друг, товарищ и брат» для многих не были пустым звуком. И сам он, фактически, всегда своим примером стремился подтвердить справедливость этих слов.

В своих кратких воспоминаниях, включенных в недавно вышедшую книгу об одном из славных земляков-владимирцев, Ю.Н. Беллевиче, Василий Васильевич приводит такие факты своей биографии, о которых я сам, несмотря на длительное уже знакомство, не знал. А она, эта биография, была, по существу, во многих отношениях подвижнической.
Вася Сазанов, едва отметивший пятнадцатилетие, то есть, примерно в том же возрасте, что и «герой», совершивший через много лет грабительское нападение на него, был направлен в ФЗО на «Грамзавод» – нынешний «Точмаш». Шли самые трудные годы Великой Отечественной войны. Людей на заводе, работавшем на оборону Родины, не хватало, и через короткое время Вася был поставлен за станок, где, как и некоторым другим его сверстникам, приходилось работать по двенадцать часов в сутки.

«Через два года такой работы, – повествует далее Сазанов, – я настолько ослаб, что ста л па дать. Врачи поставили диагноз – типичная дистрофия». Юного станочника положили в больницу, стали не только лечить, но и, в известных пределах, откармливать. И наконец, светясь лицом от удовлетворения, врач сказал ему: «Вася, вы у нас поправляетесь лучше, чем любая свинья на свиноферме. За четырнадцать дней вы прибавили в весе шесть килограммов четыреста граммов!».

В послевоенное время, по окончании учебы в машиностроительном техникуме, Василий Сазанов прошел на тракторном заводе путь от помощника мастера до заместителя начальника литейного цеха, а потом одиннадцать лет возглавлял коллектив Коняевского электромеханического завода, что в Судогодском районе.

Уже в наши пенсионные времена я отметил для себя тот факт, что в дни, на которые выпадали даты, связанные с победой в Великой Отечественной войне, Василий Васильевич приходил в наш «шахматный клуб», как правило, с черно-желтой «георгиевской» ленточкой на лацкане пиджака. Она, в принципе, была общедоступным «аксессуаром». Но мне теперь понятно, что у него было на это особое право, «кровное, завоеванное».

О шахматном клубе я тоже вспомнил недаром. Привыкший выполнять различные общественные нагрузки в годы активной трудовой деятельности, Сазанов сохранил до сих пор присущий ему организаторский талант и умение работать с людьми. В течение многих лет вносил он и вносит до сих пор существенный, порой определяющий вклад в деятельность областной и городской шахматных федераций. Является лидером шахматистов-ветеранов, организатором их турниров, привлекая, когда это удается, спонсоров. Активизирует взаимную помощь коллегам в трудные периоды их жизни.

Это отступление от начатого тона повествования несколько затянулось, но мне оно показалось необходимым. Теперь настало время перейти к другому, заявленному в заглавии случаю из жизни того же героя.

Произошел он во второй половине лета нынешнего года. Эту пору Сазанов по традиции проводит в поселке Лаптево Камешковского района вместе с супругой, где у нее родовые корни. По словам Василия Васильевича, однажды утром жена его Катя с племянницей оправились в лес за черникой. В лесу в поисках ягодных мест они разминулись, и через некоторое время более молодая спутница явилась домой одна в крайне растерянном виде. С подключившимся племянником она отправилась на поиски своей компаньонки, но положительных результатов это не дало.

Не мне описывать часы тех волнений и тягостного ожидания, которые пришлось пережить супругу. Возраст у жены тоже немаленький: она перешагнула восьмидесятилетний рубеж. Скажу сразу, что все закончилось «хеппи-эндом», как выражаются англичане. Через каких-то девять часов после выхода «экспедиции» по ягоды почти к самому дому, где чета проводит свои каникулы, подкатил белый легковой автомобиль, и из него, можно сказать, выползла долгожданная жена Катя, крайне усталая, но все-таки счастливая.

Потом уже все подробно было рассказано Василию Васильевичу. После продолжительных блужданий по лесу жена его вышла к станции Корякинская, не в силах идти куда-то далее. Там, в пристанционном поселке, ее заметила молодая женщина, вынесла ей из дома попить молока, а потом сказала мужу: «Заводи машину!». Отъезжали владельцы машины от дома, где обосновались на лето Сазановы, не спеша – смотрели, благополучно ли дойдет их пассажирка до заветного крыльца.

Этот случай в повествовании о пережитом на второе место поставил сам Василий Васильевич. Теплое воспоминание об эпопее деревенского масштаба, о людях, не оставивших пожилого человека в беде, как бы смягчало для него горечь события, происшедшего на городском кладбище.

Но одно все-таки беспокоит супругов Сазановых. В тех экстремальных для них обстоятельствах они не успели спросить у людей, которые оказали столь необходимую им бескорыстную помощь, ни их имен, ни фамилии. Жителей в поселке при станции Корякинская не так уж много, люди друг друга знают. Может, кому-то из них попадет в руки этот номер газеты, и этот кто-то поможет прояснить ситуацию.

Юрий КОРНИЛОВ

Loading...

Обсуждение закрыто.