Имена двадцати четырех владимирских солдат, которые до сих пор считались пропавшими без вести на фронтах Великой Отечественной войны, были найдены в госпитальных книгах Дулаг-130. Этот немецкий лагерь смерти для военнопленных был расположен в г.Рославль Смоленской области.
Рославльский пересыльный лагерь военнопленных Дулаг-130 был создан в августе 1941 г. на юго-западной окраине города. До войны на его территории располагалась Школа младших командиров пограничных войск НКВД: два больших двухэтажных здания из серого кирпича, а вокруг деревянные постройки, где находились различные склады – вещевые, продовольственные, оружейные. В сентябре этого же года в лагере, по примерным подсчетам, находилось уже около 15 тысяч солдат и офицеров, попавших в плен в период боевых действий на Западном фронте. Это те, кто оказался в немецком окружении под Смоленском, Брянском и Ельней, не смог выбраться из «вяземского котла», был захвачен под Москвой. К концу декабря 1941 г. количество военнопленных в Дулаг-130 достигло уже 30 тысяч человек.
Оккупанты оставались в Рославле 784 дня. За это время были разрушены все промышленные предприятия, сожжено две трети домов. Население города сократилось с 40 тысяч до 7 400 человек. Очевидцы вспоминают, что на пунктах сбора в захваченном Рославле первым делом звучал приказ: «Комиссары, коммунисты и евреи, шаг вперед!». Вышедших тут же расстреливали. В ноябре 1941 г. свыше 600 евреев, в том числе женщин и детей, были расстреляны в Бухтеевом рву, возле кладбища. Массовые расстрелы проходили в нескольких местах: на Вознесенском кладбище, во дворе городской тюрьмы и, разумеется, в лагере военнопленных.
Факты из жизни концлагеря отыскались в статье «Лагерь смерти», опубликованной в газете “Правда” 16 октября 1942 года, в период оккупации: “Голод начинается с первого часа, с первой минуты плена. Как только красноармеец попадает в плен, его карманы и сумка очищаются от всего – от сахара, консервов, сухарей, табака. Это является всеобщей системой, не знающей исключений. В октябре 1941 года нам пришлось в районе города Спасс-Деменска наблюдать собственными глазами, как была дочиста ограблена колонна пленных в 200 человек. Немцы не брезговали ничем. Это мародерство происходит на глазах офицеров и при их участии: более ценные вещи присваиваются ими, менее ценные – солдатами”. Колонны военнопленных, которых перегоняли в Дулаг-130, питались по большей части попадавшимися по дороге капустными листьями, корнями, ржаными колосьями с неубранных придорожных полей. Воду пили из дорожных луж. Останавливаться у колодцев или просить напиться у крестьян строго воспрещалось. Тех, кто не мог двигаться, расстреливали. Вот еще одно свидетельство тех лет: “Колонну сопровождала машина, на которой были установлены четыре спаренных пулемета. По пути в одной из деревень под печкой сгоревшего дома пленные увидели полуобгорелую картошку. Около 200 человек бросились за ней. Из четырех пулеметов был открыт огонь прямо в толпу. Несколько десятков пленных погибло. По пути люди бросались на поля с невыкопанной картошкой. Тотчас же открывался огонь из пулеметов”.
В самом лагере два раза в день выдавали по пол-литра баланды (одна-две ложки ржаной муки с отрубями, разболтанной в литре воды) и один раз в четыре-пять дней по 150 – 200 граммов хлеба на человека. “Раздача пищи организована самым издевательским образом, – пишет “Правда”. – Колонны за пищей выстраиваются за час-полтора до начала раздачи. Сама раздача пищи продолжается в среднем четыре часа. Следовательно, в день надо затратить 10-11 часов для получения одной-двух ложек муки и в среднем 4 граммов хлеба. Все эти 11 часов приходится стоять (сидеть запрещено) под открытым небом в любую погоду, по икры в грязи осенью и в снегу зимой”.
Все это можно было бы посчитать “черным пиаром черного времени”, если бы не секретные донесения коменданта 559-го армейского тылового района группы армий “Центр” за октябрь 1941 года, которые получил Рославльский историко-художественный музей. Судя по этому документу, рацион пленных составлял 150 граммов крупы, проса или муки в день. “Этих норм продовольствия было мало для того, чтобы жить, и много для того, чтобы умереть”, – записал педантичный интендант концлагеря.
В каждом из бараков Дулага-130 обитало по 1800-2000 человек. Выжившие вспоминают: “Людей напихивалось туда, как сельдей в бочке. Живая стена пленных качалась из стороны в сторону. Каждый день там было несколько задавленных… Надземные и подземные воды заливали бараки, и в октябре 1941 года полы в них представляли собой грязное месиво, в котором ноги вязли по щиколотки. Никаких нар, досок или соломы нет, и пленные вынуждены ложиться прямо в грязь. Зимой пол представлял собой ледяную поверхность, покрытую навеянным и нанесенным ногами снегом. Ни один из бараков не отапливался. Костры разводить запрещалось, да и не из чего было. В октябре все пленные без исключения были до нитки мокрые. Просушиться было негде. Ветер пронизывал до костей. Зимой люди замерзали десятками ежедневно. Это была мучительная казнь пленных. Не представляло никаких трудностей отеплить и отопить бараки. Сотни и тысячи крестьян готовы были привезти дрова. Фашистские изверги не делали этого сознательно”.
По-разному отражена деятельность медицинской службы Рославльского лагеря в отечественных и немецких источниках. В то время как комендант 559-го тылового района указывает на “отдельные недостатки в области предотвращения эпидемий в 130-м пересыльном лагере военнопленных, которые были по возможности преодолены”, газета “Правда” дает совершенное ино описание условий содержания военнопленных: “В Рославльском лагере раненые занимают два каменных корпуса. Стекла в них выбиты, оконные отверстия забиты фанерой и досками. Раненые испытывают такой же тяжелый голод, как и “здоровые”. До декабря иногда давали конину, затем и это было сочтено излишней роскошью. Врач С.Н. Африканова рассказывала, что раненые жестоко страдали от жажды. Удавалось доставать, и то с большим трудом, по одной-две столовой ложки воды в сутки, и только для тяжелораненых. Запекшиеся губы трескались, от жажды распухали языки. Медикаменты и перевязочный материал отсутствуют. На палату со 160 ранеными дают два бинта в день. Раненые гнили заживо и умирали в страшных мучениях. Многие умоляли, чтобы их пристрелили и тем избавили от страданий”.
Ежедневно в концлагере погибало 150-300 человек. Это означает, что примерно за месяц состав Дулага-130 обновлялся практически полностью. Зимой приходилось еще хуже: по воспоминаниям бывшего военнопленного Голубкова, смертность в Рославльском пересыльном лагере зимой 1941-1942 гг. достигла масштабов массового истребления. За день вывозили по 500 – 600 трупов. С 26 декабря 1941 г. по 2 января 1942 г. из лагеря вывезли 16 564 тел. Ежедневно 30-40 длинных телег грузилось трупами умерших и замерзших. В штабелях трупов, складывавшихся, как дрова, возле бараков, были и живые. Часто в этих штабелях двигались руки, ноги, открывались глаза, шептали губы: “Я еще жив”. Умиравших хоронили вместе с мертвыми.
Рославль был освобожден 25 сентября 1943 года. В его земле осталось, по приблизительным подсчетам, до 80 тысяч погибших военнопленных. Согласно актам Чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков от 12.04.44 г., в южной части городского Вознесенского кладбища было обнаружено 47 массовых захоронений длиной от пяти до тридцати восьми (!) метров и глубиной 3-4 метра. Вероятно, каждая из могил заполнялась по нескольку дней, трупы укладывались от 3 до 6 рядов.
В начале 2011 года Владимир Кравченко, участник поискового движения из Москвы, во время работы в трофейном отделе Российского государственного военного архива наткнулся на журналы учета больных и раненых медицинского лазарета Дулаг-130. Общее количество записей, которые начинаются в 1941-м и заканчиваются в 1943 году – 4500 (повторимся: это только те, кто попал в лазарет). В этом списке – 24 имени владимирцев. Судя по базе данных министерства обороны, до настоящего времени все они числились пропавшими без вести. Штаб содействия Вахте Памяти начинает поиск родственников этих солдат.
ИМЕНА
1 – Агапов Дмитрий Демянович. 1909 г.р., Муромский р-н, с. Петраково.
2 – Алексеев-Воронин Михаил Степанович. 1908 г.р. Небыловский р-н, д. Воронцово.
3 – Альбидский Иван Петрович. 1890 г.р., г.Владимир,ул. Щедрина, 15.
4 – Анисимов Иван Михайлови.ч 1897 г.р., Киржачский р-н, с.Береш(ж)ки.
5 – Белоусов Михаил Петрович. 1912 г.р., Небыловский р-н, Озерецкий с/с, д. Поляевка. Поступил в лазарет 12.11.1941. Характер ранения – гангрена левой стопы после обморожения. Умер 24.11.1941.
6 – Брызгалов Николай Максимович. Петушинский р-н.
7 – Демидов Петр Максимович. 1906 г.р., Муромский р-н, д. Волнино.
8 – Денисов Михаил Иванович. 1903 г.р., Владимирская обл., Петушинский р-н, д. Леоново. Жена Денисова Прасковья Александровна.
9 – Елкин Иван Павлович. 1901 г.р., Петушинский р-н, г. Петушки, ул. Красноармейская, д. 27. Жена Елкина Клавдия Николаевна.
10 – Кузьмин Александр Федорович. 1922 г.р., г. Ковров, ул. Буденого, д. 6.
11 – Куликов Александр Васильевич. 1923 г.р., Петушинский р-н., Петушинский с/с, д.Военушка.
12 – Мальков Михаил Васильевич. 1907 г.р. Небыловский р-н, с. Мельнична.
13 – Мамаев Федор Александрович. 1912 .р., Вязниковский р-н, Лукновский с/с, ф-ка «Комсомолец». Умер 18.08.1941.
14 – Назаров Сергей Ильич, Фоминский р-н, Ожиговский с/с, д.Пенза.
15 – Николаев Арсений Николаевич, г.Александров, ул.Революции д.47, кв. 11. Жена Николаева Вера Федоровна.
16 – Панков Павел Иванович. 1905 г.р., Муромский р-н, г. Муром. Жена Панкова Н.И, пл.Советская, 7.
17 – Патронов Федор Филиппович. 1920 г.р., Муромский р-н, с. Саниково.
18 – Порошин Алексей Михайлович. 1923 г.р., ст. Муром МКЖД, Рабочий поселок, д.152, кв. 3.
19 – Рузин Алексей Максимович. 1923 г.р., Муромский р-н, с. Молодицы (МолоТицы).
20 – Семенов Николай Иванович. 1917 г, Суздальский р-н, с. Гавриловское
21 – Си(е)нюхин Михаил Васильевич. 1904 г.р., Петушинский р-н, д. Ст. Амутище (Омутище)
22 – Трусов Михаил Ефимович, Суздальский р-н, с.Весь
23 – Уваров Александр Николаевич. 1909 г.р., г. Вязники, ул. Краснознаменная, д.34.
24 – Чирков Василий Петрович. 1907 г.р., Ляховский р-н, с.Усад
Те, кто что-либо знает об этих людях, могут обратиться к командиру поискового отряда “Земляк”, старшему научному сотруднику Владимиро-Суздальского музея-заповедника Олегу Гурееву: тел. 8-930-748-93-70, электронный адрес: gureev_o77@mail.ru. Также тема погибших в Рославльском лагере смерти ведется на форуме сайта www.soldat.ru
Марина Сычева
Нашли опечатку? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter. 