У Джастина Ирвина, коренного американца, есть второе имя – Сунг-Маниту Танка, что означает Большой Волк. Так назвали его в родном племени индейцев лакота. Год назад Большой Волк оставил родные просторы, чтобы поселиться в Меленковском районе вместе с женой Наташей и двумя детьми, дочерью Дианой и сыном Мато Танка, по-домашнему просто Матюнькой.
Наташа и Волк
Они оба рискнули полностью изменить свою жизнь и не проиграли. Долгая дорога в Меленковский район для 41-летнего Джастина и 34-летней Наташи Ирвин началась с виртуального знакомства. Москвичка Наташа, как и многие русские дети, росла на «индейских» романах Фенимора Купера и Майн Рида. Потом ей стало интересно, как на самом деле живут современные американские индейцы. За информацией она полезла в Интернет, где и нашла англоязычный сайт племени лакота. Через какое-то время Наташа зарегистрировалась на сайте и – с помощью словаря – сама стала оставлять сообщения на форуме. Там обсуждались вопросы, как можно наладить жизнь в индейской резервации; много говорили о сельском хозяйстве и животноводстве; и так как Наташа немного разбиралась в этой теме, то достаточно легко влилась в общие разговоры. Так у нее появилось много знакомых как из Америки, так и из других стран, заодно и английский улучшился. О любви в то время Наташа даже не думала. Но однажды ночью ей написал Джа-стин…
Какое-то время они общались, не зная ничего ни о возрасте, ни о внешности друг друга. Постепенно разговоры становились более личными. Джастин звал девушку в гости и клялся в зять ее зам у ж. Наташа не придавала значения этим посулам, но съездить в Америку в конце концов согласилась: интересно было посмотреть жизнь на ранчо и в индейских резервациях, которую обещали показать ей друзья по сайту. Она улетала из России, имея на руках обратный билет с открытой датой. Воспользоваться им удалось только через полгода: домой Наташа возвращалась уже вместе с мужем.
– Я понимала, что переписка в Интернете – это одно, а встреча с реальным человеком и реальные отношения – совсем другое, – рассказывает Наташа. – Но получилось, что мы с Джастином сразу понравились друг другу. Мы оказались очень похожи, ко многим важным для нас вещам относились одинаково. К тому же, в отличие от русских, в брачном вопросе он сразу взял быка за рога. К сожалению, многие наши мужчины слишком избалованы женщинами. Они выбирают, подолгу тянут время, потому что знают: девушка никуда не денется и будет годами ждать, пока ее осчастливят предложением руки и сердца. В других странах все иначе. Там женщины знают себе цену, а мужчины понимают: если повезло встретить умную, добрую, красивую и хозяйственную, то надо немедленно хватать ее и тащить в загс, пока не передумала или пока другой не перехватил твое счастье.
Свадьбу Наташа и Джастин сыграли по традиционному ритуалу племени лакота. Произошло это во время четырехдневной церемонии степных индейцев, которая называется «Танец Солнца». В это время участники обряда не едят и не пьют, только танцуют и молятся о благополучии своего племени и всего живого на земле. Вообще-то чужаков на «Танец Солнца» не допускают, но ради Наташи индейцы сделали исключение. Сама церемония бракосочетания оказалась недолгой. Потом ее законность подтвердил судья в резервации лакота. Так Ирвины официально стали семьей. Кстати, жениться в третий раз – по российской традиции – пара не собирается. Наташа признается, что белое платье с фатой и банкет с салатом ей ни к чему, а ее Большому Волку – тем более.
Из резервации – в деревню
Сразу после свадьбы молодожены решили, что жить будут не в Америке, а в России. «Вообще-то это полностью моя вина, – смеется Наташа. – Мне ни разу не хотелось навсегда остаться в Соединенных Штатах, я люблю свою страну. К тому же с моим дипломом бухгалтера было бы трудно найти там подходящую работу. Поэтому я напела Джастину о том, как здорово и замечательно в России, что здесь свобода, здесь хорошо относятся к индейцам и вообще можно жить припеваючи. И он довольно легко согласился уехать».
– В индейских резервациях жизнь достаточно непростая, – рассказывает Джастин Ирвин, – здесь происходит настоящий геноцид коренного населения Америки, хотя об этом не принято говорить. Уровень безработицы в индейских резервациях составляет 85%. 97% людей живут за чертой бедности. Средняя продолжительность жизни составляет 45 лет. У нас очень высокий уровень заболеваемости. Каждый четвертый новорожденный ребенок умирает. Тем не менее, люди продолжают жить в резервациях, потому что для них это единственный способ сохранить свои национальные традиции и образ жизни, свою сущность. Однако правительству Соединенных Штатов это совершенно не нужно, они стараются сделать так, чтобы индейцы утратили свою самобытность. У нас, например, запрещено преподавание в школах родного языка. Поэтому объясняться на нем сейчас могут только старики. Я сам знаю всего несколько слов и фраз. Раньше я жил в пригороде Денвера, но потом перебрался в резервацию, чтобы быть ближе к своему народу, к своим родным. Но теперь я уехал в Россию, потому что мужчина должен сделать все, чтобы его жена была счастлива, а Таша говорила, что будет счастлива только в России.
С самого начала Джастин и Наташа знали, что не останутся в Москве. Для коренного индейца жизнь в мегаполисе – табу, и его жена согласилась, что в большом городе ничего хорошего нет. Стали подыскивать недорогой деревенский дом, и однажды риэлтор привез их в Славцево. Дом на окраине деревни неожиданно пришелся по душе обоим. Так в мае прошлого года пара оказалась в Меленковском районе. Практически сразу же после этого в семье случилось прибавление – родился сын, которого решили по индейской традиции (но с русским оттенком) назвать Мато Танка, то есть Большой Медведь.
Славцево – деревня не маленькая и, по сельским меркам, вполне населенная: постоянно здесь живут около двадцати семей, а на лето приезжают еще и дачники. Правда, отопление здесь печное, газа и канализации нет, за водой приходится добираться к дальнему деревенскому колодцу (в ближнем испортилась вода). Но Наташу и Джастина все эти обстоятельства не огорчают и не пугают. «Когда мы вернулись в Россию и купили этот дом, многие говорили мне, что я сошла с ума, если променяла Америку и Москвуна это захолустье, – вспоминает Наташа. – Многие считали, что в провинциальной глуши, в доме без всяких удобств ни я, ни, тем более, Джастин, долго не выдержим. Хотя именно так живет две трети России, и мы в себе тоже не сомневались. Что касается Джастина, то в индейской резервации жизнь почти такая же, как в нашей деревне. И даже наши зимние морозы ему нипочем: в штате Дакота бывает еще холоднее. А я вообще фанатка дачной жизни, причем «старого образца» – то есть в фанерном домике с рукомойником и туалетом во дворе, но зато со своим садом, с огородом, со свежим воздухом, с рекой, где можно купаться. Так что отсутствие удобств для меня не проблема. К тому же от нашей деревни совсем недалеко до Меленок: там и врачи, и магазины, и все остальное».
Покоренный блинами
Приехав в новое жилье, пара сразу занялась хозяйством: раскопали огород, засадили шестнадцать соток картошкой, стали понемногу ремонтировать дом, Джастин даже начал копать собственный колодец. Однако в первый же год поселенцам пришлось выдержать сложное испытание – горячее лето-2010. Аномальную жару, духоту, смог в воздухе, пожары в лесах помнят практически все. Но самая сложная по области ситуация складывалась именно в Меленковском районе. Напомним: здесь огонь уничтожил деревню Каменка и поселок Южный, расположенные совсем недалеко от Славцева.
– Иногда было очень страшно, – рассказывает Наташа, – горел лес у Ляхов, это рядом с нами. До деревни долетали пепел и головешки. Мы боялись, что ветер переменится, и тогда огонь придет к нам. Пожарные приезжали, окопали деревню и сказали звонить, если что-то случится. Но мы не знали, успеют ли они доехать. Большинство наших жителей – это уже пожилые люди. Они попросили нас дежурить, чтобы в случае опасности предупредить остальных. И Джастин по ночам на машине объезжал деревню, иногда и я вместе с ним. Другим «дежурным» был местный лесник, который совершал обходы то на велосипеде, то пешком. Хуже всего было то, что нам даже уехать было некуда, потому что в Москве все тоже страдали от жары и смога, и везти туда детей очень не хотелось. Но в конце концов все закончилось благополучно: пожара не случилось, все остались живы. И то, что в это лето сгорела вся посаженная картошка, теперь кажется совсем пустяком».
На зиму семья Ирвинов осталась в деревне, чтобы не промерз дом. Сейчас всю домашнюю работу Наташа и Джастин делят пополам и так же собираются поступать впредь. И хотя в племени лакота принят матриархат (а церемония развода там крайне простая: супруга выкидывает из дома пожитки мужа, благо настоящему индейцу положено иметь в собственности только коня и оружие), Наташа уверена: в их доме равноправие, но хозяин – мужчина.
Джастин рубит дрова, носит воду, возит жену в магазин за продуктами, не гнушается сам вымыть посуду, хотя для этого надо натаскать воду, нагреть ее и слить в цинковый таз, а заодно столярничает и слесарит. Работу электрика, механика и сварщика он освоил, еще когда служил в американской морской пехоте. Но кое-что приходится изучать прямо на месте. Так, за лето Джастин сам заменил рассохшиеся рамы в жилых комнатах на новые, сделанные собственноручно. «Это совсем не трудно, – говорит он, – хотя раньше я никогда не занимался такой работой, но у меня все достаточно быстро получилось. По-моему, деревянные окна гораздо лучше пластиковых. Еще со временем я собираюсь привести в порядок те комнаты дома, в которых сейчас никто не живет. В одной из них будет детская». Лазая по глубокому снегу, Большой Волк с удовольствием показывает, как изменятся со временем их владения: там будут хозяйственные постройки, помещения для животных, колодец, который сам станет качать воду в дом. И обязательно баня. Джастин уже попробовал париться, и ему понравилось.
Вообще, русская жизнь пришлась индейцу по душе. Больше всего ему понравились люди: «они открытые и доброжелательные». Также он оценил отечественную кухню: пельмени, блины, сыр, а также деревенские молоко, творог, яйца и говядину. А вот об индейских национальных блюдах теперь пришлось забыть: главный тамошний деликатес – мясо бизона, но в Меленковском районе пока не найдешь достаточно свежего продукта. Кстати, летом Большой Волк собирается поискать в местных лесах знакомые лекарственные растения. Дело в том, что индейцы не слишком доверяют таблеткам (поэтому присланный однажды Наташей в резервацию русский мед с прополисом встретил там понимание и успех). Зато отлично разбираются в гомеопатии. Русскую водку и самогон Джастин тоже не оценил: он вообще не употребляет алкоголь. И деревенские жители, которые первым делом предложили «спрыснуть» переезд Ирвинов, отнеслись к этому спокойно.
От прежней «индейской» жизни в доме Джастина и Наташи сейчас остались только привезенные из резервации ароматические травы, которые используются в различных ритуалах; подаренная молодоженам статуэтка, символизирующая единение мужчины и женщины; и кроличья шкурка. В нее будет завернут чинук – трубка мира, которую по традиции Большой Волк должен будет сделать сам из ясеневого корня, чтобы потом курить вместе с друзьями на порог е своего нового вигвама.
Национальное жилище, изба называется…
Когда-то пустой дом на окраине Славцева снова наполняется жизнью. Наташа, Джастин, Диана и Мато Танка были первыми. После наступления холодов в подвал пришли мыши. Следом за ними сама собой завелась кошка Муся. Однако Ирвины мечтают о том, что уже летом смогут создать свою небольшую ферму, с более серьезной живностью – курами, поросятами и коровами. Хозяйство обеспечит их и продуктами, и каким-никаким доходом. Планы у семьи Ирвинов серьезные и долгосрочные. Правда, пока от их осуществления отвлекает оформление всех необходимых эмиграционных бумаг, из-за которого постоянно приходится то и дело ездить в Москву.
– Такое впечатление, что наши чиновники заинтересованы в том, чтобы деревня вымерла, – недоумевает Наташа. – Я не говорю о том, что продукты раз в неделю привозит автолавка, а ближайшая аптека находится в Меленках. В конце концов, дорога у нас расчищена и доехать недолго. Но закрываются и сельские школы, и молодые семьи таким образом просто вынуждают уезжать в города. И хотя о том, что нужно восстанавливать сельское хозяйство, говорится очень много, на деле те, кто хочет жить и работать в сельской местности, не получают практически никакой поддержки. Но мы с Джастином собираемся доказать, что возродить деревню все-таки можно. Правда, было бы очень здорово, если бы в Славцево приехал еще кто-нибудь из молодых. Во-первых, можно было бы помогать друг другу. Во-вторых, у Дианы с Матюнькой появились бы постоянные друзья.
Сейчас Диане шесть, а малышу Мато Танка – меньше года. Родители уверены, что дети будут знать русский и английский, однако им хотелось бы научить их еще и языку индейцев лакота. Правда, на отца семейства в этом отношении надежды немного, но Ирвины рассчитывают на одного русского знакомого (кстати, с того же сайта), который выучил язык в совершенстве. «Не знаю, будем ли мы читать детям Фенимора Купера, – говорит Джастин, – но мы точно будем им рассказывать настоящую историю американских индейцев. Мы надеемся, что их заинтересуют культура и традиции племени и они будут гордиться родом, к которому принадлежат, причем это касается и русской, и индейской стороны их происхождения. Мы мечтаем, чтобы у них было два дома, хотя и не знаем, получится ли осуществить эту мечту».
Пока Ирвины не собираются в Америку даже в гости. Но очень скучают по родным и друзьям из резервации лакота. «Там все очень родное, – объясняет Наташа, – люди живут достаточно скромно, но при этом они приветливые, по-человечески относятся друг к другу, очень любят детей, всегда их чем-нибудь угощают. А местные бабушки по манерам, по поведению точь-в-точь как наши. К тому же, хотя Джастин ни на что никогда не жалуется, но я знаю, что ему не хватает и близких людей, и нормального общения. Здесь ему пока, кроме меня, и поговорить не с кем».
Впрочем, меленковский индеец Большой Волк Джастин Ирвин никак не выглядит унывающим. Он понемногу учит русский язык, мечтает купить в хозяйство хорошую машину – «КамАЗ» и пойти на охоту в лес, где водятся зайцы, лисы и тетерева (правда, то количество документов, которое для этого нужно собрать, охоту здорово отбивает). Джастин еще ни разу не слышал песню про то, что «настоящему индейцу завсегда везде ништяк» (потому что я не могу перевести, что значит «ништяк», – говорит его жена). Но, когда услышит и поймет слова, то наверняка с ними согласится. Кстати, сейчас Большой Волк собирается оставить американское гражданство «в знак протеста против политики относительно коренного населения» и принять российское.
Для справки
Племя лакота принадлежит к индейскому народу сиу. Исторически лакота жили на территории штатов Дакота, Миннесота и Небраска. Священными животными племени издавна считались бизон и лошадь. Основным занятием индейцев была охота. Самый известный из вождей лакота, Сидящий Бык, возглавил сопротивление против колонизаторов; его воины одержали самую крупную победу над армией завоевателей в 1876 году. После покорения Америки большая часть индейцев лакота оказалась в резервациях; их земли на правах аренды были переданы правительству США. Однако почти 150 лет племя не получало никаких денег, положенных по этому договору. В результате в 1974 году активисты лакота стали предпринимать первые шаги по отделению от США. В 2007 году племя провозгласило независимую Республику Лакота. Лидеры индейцев направили в американский госдепартамент бумагу, в которой сообщили, что в одностороннем порядке заканчивают действие договоров, подписанных с правительством. Они намерены создать собственное государство, которое будет выдавать паспорта и водительские удостоверения. Жители этого государства будут освобождены от налогов при условии, что откажутся от гражданства США. «Наш народ хочет жить, а не выживать, пресмыкаться или быть эмблемой на чьем-то автомобиле», – говорят индейцы. Кстати, после этого инцидента ООН приняла Декларацию о правах коренных народов.
Марина Сычева
Нашли опечатку? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter. 