Выборы – процедура весьма древняя. Она была принята на вооружение античными греками, римлянами, а позднее – новгородцами и псковичами.
Каждому досужему путешественнику, побывавшему в сожженных Везувием Помпеях, покажут на стенах зданий сохранившиеся агитационные лозунги сторонников кандидатов (лидеров общественного мнения) в члены городского собрания. Например, «Дионисий сукновал, вольноотпущенник, просит вас выбрать эдилом Луция Попидия». Ничего не изменилось в подлунном мире.
Древняя Греция и Древний Рим
Территорию Аттики, где впоследствии возникло Афинское государство, населяло в конце II тысячелетия до н.э. четыре племени, каждое из которых имело свое народное собрание, совет старейшин и выборного вождя – базилевса.
В Древней Греции голосовали открыто и тайно – с помощью жребия. «Бюллетенем» был боб: белый означал «за», черный – «против». В Афинах существовал еще один тип тайного голосования – «суд черепков», по нему община имела право изгонять из пределов города любого общественного деятеля, если его популярность угрожала основам демократии.
Процедура голосования выглядела так: участник получал черепок и писал на нем имя человека, которого считал нужным изгнать из Афин, а затем помещал черепок в специальное огороженное место на площади. Тот, чье имя повторялось большее число раз, объявлялся изгнанным.
В италийских городах предвыборная кампания начиналась задолго до дня голосования. Кандидат заявлял органам власти о своем желании баллотироваться. После этого начиналась предвыборная борьба. Кандидат облачался в белоснежную тогу, что означало его чистую совесть, и отправлялся на площади и базары, прося поддержки у избирателей. В день голосования каждый избиратель получал маленькую дощечку – избирательный бюллетень, писал на ней имя кандидата и опускал в урну.
Кандидат в члены городского совета вышеупомянутых Помпей должен был родиться свободным, обладать правами гражданства и хорошей репутацией. Вольноотпущенники допускались к магистратурам только во втором поколении. Кроме того, значение имела статья доходов. Она играла существенную роль: городские избранники в древности не получали за свою службу никакого вознаграждения. Платили не им, а они, внося при вступлении в должность «за почет» немалую сумму.
В Помпеях сохранилось много надписей, позволяющих получить представление о ведении предвыборных кампаний. Агитация среди избирателей велась на стенах, которые ко дню выборов были покрыты граффити – рекомендациями сторонников кандидатов избирателям, написанными обычной красной краской на полосе белой штукатурки.
В избирательных лозунгах рекомендация соседей имела несомненный вес. В маленьких Помпеях, где трудно было укрыться от постороннего глаза, только они могли выступить с верным свидетельством о жизни и поведении того, кого они предлагали в эдилы или квинк-венналы.
Просили за своих кандидатов и «коллегии» – союзы объединенных одним и тем же занятием «маленьких людей»: ремесленников, рабочих, мелких торговцев. Многие из них стремились найти себе патрона – обычно это бывала какая-нибудь влиятельная фигура, которая своим именем и состоянием могла оказать коллегии помощь в трудную минуту.
Например, «все ювелиры» предлагали в эдилы Куспия, «все извозчики» отдавали свои симпатии Юлию Полибию. За этого же Юлия Полибия агитировали и хлебопеки: он сам хозяин пекарни и, следовательно, для хлебников свой человек.
Интересно, что гораздо чаще встречаются скромные имена, преимущественно греческие, носителями которых являются или свободные люди из низов, или вольноотпущенники. Например, Клодий Нимфодот, «страстно желающий видеть в дуумвирах Светтия Церта», или Евпор, «глава вольноотпущенников», предлагающий в эдилы Куспия Пансу. Вчерашнему рабу лестно было связать свое неведомое имя со звонкой фамилией муниципального аристократа, приятно было почувствовать, что этот аристократ нуждается в его помощи и до некоторой степени теперь от него зависит.
«Дионисий сукновал, вольноотпущенник, просит вас выбрать эдилом Луция Попидия». Помпейские предвыборные граффити красноречиво говорят, что в Помпеях происходило то же, что и в Риме: бывшие рабы и их потомки приобретали в жизни города и всего государства все большее значение и все больше влияли на муниципальные и государственные дела.
Избирательные афиши составлены почти всегда одинаково. На первом месте стоит имя кандидата; на последнем – имя того или тех, кто его рекомендовал.
Иногда встречаются и дополнительные характеристики: выставляемого кандидата называют человеком «достойнейшим», «честнейшим», «совестливейшим». Избирателям напоминают уже проверенные добрые качества человека: «честность его вы испытали».
Настойчиво упоминается принадлежность того или иного кандидата к союзу «Молодежь». Эпитет «юноша» в избирательных программах отнюдь не является определением возраста, как думали раньше, а указывает на принадлежность лица к этому союзу, а вместе с тем и на социальную характеристику: членами союза становились преимущественно представители аристократических семей:
«Если за честную жизнь воздать мы обязаны славой,
Юноше славу воздать должную следует нам».
Стихотворение посвящено Куспию Пансу. А вот другие стихи, найденные неподалеку от дома Лукреция Фронтона:
«Если честная жизнь на пользу людям бывает,
То Лукреций Фронтон чести достоин вполне».
В монотонное однообразие бесцветных просьб и стандартных похвал иногда врываются живые и жизненные подробности. Предлагая в эдилы Юлия Полибия, его сторонник пишет: «Он человек заботливый и хлебник». В другой надписи можно прочесть: «Он дает хороший хлеб». Когда Квинт Бруттий Бальб, человек, славившийся в Помпеях своей честностью, выставил свою кандидатуру в дуумвиры, то в избирательной рекомендации о нем написали: «Этот сбережет городскую казну».
Есть надписи, спокойно и беззастенчиво разоблачающие закулисную сторону предвыборной борьбы: «Прокул, выбери Сабина эдилом, и он тебя выберет». На дверях дома Руфина, собиравшегося, очевидно, посвятить себя муниципальной деятельности, читаем: «Выбирайте в эдилы Попидия Сабина, честнейшего юношу. Руфин, поддержи его, и он тебя выберет».
Иногда избиратели беспокоятся о том, что их кандидаты слишком беспечно относятся к предвыборной кампании. «Требий Валент, ты спишь», – укоряет надпись в нерадении знакомого уже нам Требия. «Требий, проснись, выбирай», – увещевает его другая надпись. «Соседи, проснитесь и голосуйте за Амплиата», – волнуются сторонники этого кандидата.
Упрек «ты спишь» является своего рода техническим термином, уличающим выборщиков в их предвыборной бездеятельности. Не довольствуясь этой обычной формулой по адресу какого-то Астила, который «спит», вместо того чтобы действовать в пользу Цейя Секунда, раздраженный избиратель тут же нарисовал на него карикатуру.
Древние Новгород и Псков
О составе веча, его роли в решении государственных вопросов в научной литературе нет единого мнения. Традиционна точка зрения, что в нем могло принимать участие все свободное мужское население города, сходившееся по звону вечевого колокола. В Новгороде вече собиралось на Ярославовом дворище на Торговой стороне города или на Софийской площади. В Пскове вече собиралось на площади перед Троицким собором.
Вот, к примеру, найденная в 1957 году около мостовой Великой улицы в слое середины XV века грамота № 298. Это небольшой прямоугольный, обрезанный со всех сторон кусок бересты со следующим текстом:
«Костка сына Лукина, Офремова сына.
Купра Иванова сына, Онитвька.
Купра Фомина сына.
Игнатья Юрьева сына».
Член-корреспондент РАН, советский археолог Артемий Арциховский, пытаясь объяснить смысл найденной записки, предположил, что это избирательный бюллетень. В условиях вечевого строя органы власти в Новгороде были представительными главным образом от боярства разных концов и улиц города. Избирались посадники и тысяцкие, архиепископы и архимандриты, кончанские, уличные и купеческие старосты, сотские. Возможно, одно из свидетельств таких выборов и дошло до нас теперь. Речь в нем не может идти о выборах высших государственных сановников. Они, как правило, все известны летописцу по именам, среди которых нет, однако, ни Константина (Костки) Лукинича, ни Киприана (Купра) Ивановича, ни Киприана Фоминича, ни Игнатия Юрьевича. Названные в грамоте лица, если предположение верно, избирались, нужно думать, в органы уличного управления.
Эта находка существенно изменяет распространенное представление о новгородском вече. Вече казалось многим историкам некой вольницей, которая все вопросы государственного управления решала криком и потасовкой. Такие представления основывались на том, что вечевые собрания порой выливались в вооруженное столкновение разных концов города. При этом историки не учитывали, что вечевые собрания происходили ежегодно, а иногда и по нескольку раз в году, а столкновения группировок отмечались далеко не каждое десятилетие.
Общественная жизнь в Новгородской республике была организована и регламентирована. Летопись, например, сообщает, что на вече новгородцы сидели, а не стояли, а это не совпадает с привычным образом буйной толпы. Что касается выборов, то при широком распространении грамотности они вполне естественно осуществлялись не криком, а подачей бюллетеней, подобных найденному на Неревском конце.
Очевидно, что на начальной стадии существования Новгородской республики вече, представляя все слои городской общины и защищая их интересы, проводило политику, направленную на ограничение княжеской власти. Постепенно же власть боярства усиливается, вече становится менее представительным, и с XV века оно уже превращается в орган, через который боярская олигархия проводит свои решения.
Некоторые особенности имело псковское вече. Отсутствие крупного боярского землевладения в республике делало боярство не настолько сильным, чтобы сосредоточить в своих руках всю политическую власть. Военная опасность, постоянно угрожавшая Пскову, усиливала роль князя, что в свою очередь тоже ослабляло политическую роль боярства. Поэтому вече в Пскове в значительно большей степени, чем в Новгороде, учитывало интересы городской общины.
Функции веча как высшего органа власти в республиках были весьма многообразны. Оно решало вопросы войны и мира, избирало высших должностных лиц, включая и архиепископа. Выборы проходили путем жеребьевки. Сохранились сведения о выборах архиепископа. Имена трех кандидатов записывались на отдельные жеребьи и клались на алтарь новгородского Софийского собора.
Два жеребья должен был снять мальчик или слепой. Кандидат, записанный на оставшемся жеребье, считался избранным. На вече решались вопросы призвания князей, оно же «указывало им путь». Есть сведения и о том, что на вече происходил суд. На нем одобрялись или не одобрялись основные внутри- и внешнеполитические мероприятия, принимались законы.
Вече не было органом, созывавшимся регулярно. Обычно оно собиралось по инициативе высших должностных лиц, они же готовили повестку дня, проекты решений. От них во многом зависело, что «приговорит» вече. Коллегия, подготовлявшая вече и осуществлявшая руководство текущими делами, называлась осподой, или советом господ, в Новгороде и господой, или советом бояр, в Пскове. В осподу, или совет господ, входили высшие выборные должностные лица Новгорода: посадник, тысяцкий, кончанские старосты, соцкие. Как убедительно доказал глава Новгородской археологической экспедиции археолог Валентин Янин, должности эти, хотя и выборные, занимали обычно бояре. Помимо посадника и тысяцкого, избранных на данный момент, в совет господ входили и старые посадники, уже переизбранные. В XV веке новгородский совет господ насчитывал более 50 человек. Он заседал в палатах архиепископа и под его председательством. В Пскове в совет бояр входили князь, посадники, соцкие.
Совет господ решал важнейшие вопросы текущей политики, составлял законопроекты. Псковская господа в более узком составе являлась еще и судебным органом. Решения, которые готовил совет господ для веча, как правило, принимались. Совет, будучи составленным из представителей боярской знати, проводил политику, угодную боярству.
Большую роль в управлении играли должностные лица, избираемые на вече. Высшим должностным лицом в обеих республиках были посадники. Вторым лицом в Новгороде был тысяцкий. В Пскове избирали вместо тысяцкого еще одного посадника. Должность тысяцкого, оставшаяся от древней численной системы управления, предполагала наличие в городе 10 сотен. В Псков е же 10 сотен не набиралось. Четко разграничить обязанности посадника и тысяцкого трудно: посадник выполнял многое из того, что входило в обязанности тысяцкого. Некоторую ясность может внести то, что в немецких текстах посадника именовали бургграфом, т.е. начальником города, а тысяцкого – герцогом, подчеркивая тем самым его принадлежность к военной администрации.
…Сейчас процедура выборов стала куда как более сложной. Времена, когда имена достойных управлять определялись с помощью бобовых зерен или кусочков бересты, канули в прошлое. И тем не менее, люди по-прежнему не считают действующие избирательные системы абсолютными, а делегированных во власть – идеальными «слугами народа». И в будущем, наверное, не утихнут споры, как голосовать, за кого голосовать, и, как и тысячи лет назад, мы будем пристально изучать фамилии тех, кто обещает нам «приложить все усилия, чтобы сделать нашу жизнь лучше».
Ольга Романова