победа-60
Обелиск в старинном парке
В следующем году мы будем отмечать 60-летие со дня победы в Великой Отечественной войне. Этому событию будут посвящены многочисленные конкурсы, встречи и другие мероприятия по всей России. Станет тема Победы одной из главных и у нас в газете. Сегодня мы начинаем публикацию материалов, посвященных этой славной дате.
Война, о которой вспоминают ветераны, далека от ура-патриотических фильмов. Эта окопная правда о нашей победе…
Учебка
В повестке значилось — явиться 14 октября 1941 года в местный клуб. С собой иметь паек на 3 дня, котелок, ложку. Одеться соответственно. И в октябре 1941 года Николай Михайлович Смирнов, тогда просто — Коля, с матерью распрощался у дверей клубного сборного пункта.
Из новобранцев, кому как раз исполнилось 18 лет, к вечеру уже сформировали группу, назначили над ней сопровождающего — местного старичка-отставника, который и повел их по заданному уже маршруту, в запасной полк.
В Муроме военный комендант похлопотал, чтобы новобранцев накормили щами и пшенной кашей, ведь им предстояло долго жить без горячей пищи. Затем посадили в вагоны — и в путь, до Йошкар-Олы.
Вскоре Николая, окончившего 9 классов средней школы, направили в местную полковую школу младших командиров. Она располагалась в малоприспособленном здании бывшего кирпичного завода .
— К сожалению, — вспоминает сам Николай Михайлович Смирнов, — там еще почти ничего не было подготовлено к изучению даже азов военной науки. В списанный грузовик и загримированный под вражеский танк учебные гранаты метали, в марш-броски поднимались, дважды в неделю устраивали стрельбы из мосинской винтовки.
Конечно, все бы ничего, но частенько голодали. И только через месяц курсанты стали получать полбуханки хлеба к скудному обеду. Потом выяснилось, что положенные продукты, среди которых было даже сливочное масло, с базы сюда регулярно отправлялись, но по дороге сопровождающие сбрасывали груз с поезда, а их сотоварищи недалеко от железнодорожной станции растаскивали. За это потом четверых расстреляли на месте преступления.
На фронт
Вскоре от командования пришла телеграмма — срочно формировать маршевые роты для фронтового пополнения. В бой рвались тогда все. Уверены были в себе — мол, шапками фашиста закидаем — так, порой лжепатриотически, недооценивая врага, нашу молодежь воспитывали, готовя на подвиги.
До Истры доехали, а потом несколько километров — пешком.
— В основном мы все атеистами росли. Но когда увидели варварски разрушенный Новоиерусалимский монастырь, душа зашлась от боли — вспоминает Николай Михайлович. — По остывшим трубам домов, припорошенных снегом, узнавали деревеньку.
Кое-где женщины с детьми раскалывали стылую землю вперемешку со снегом — искали мерзлую картошку. На проходящих мимо наших бойцов сельчане смотрели молча, без улыбки, а в глазах вопрос — надолго ли? Навсегда ли?
Освободили Волоколамск, на главной площади которого захватчики оставили после себя несколько виселиц. Город вроде как и наш, но и чужой — в то время простреливался насквозь немцами, засевшими на окраинах, откуда выбить сразу не удалось — наши атаки захлебывались в крови.
И тут морячки-тихоокеанцы — подшедшее подкрепление — бушлаты скинули и в одних тельняшках, на "ура", выбили немцев. Много их тогда полегло в лихой и неподготовленной атаке.
Надо было развивать наступление, но фашисты окопались в соседних деревнях. Мороз стоял ниже -30 градусов.
Атака
Рота 334 стрелковой дивизии, где младший сержант Николай Смирнов получил приказ "Вперед", сходу и при поддержке артиллерии, взяв очередную деревню, двигалась без передышки к другой. Глубокий снег в поле сковывал движения. Минометы не смолкали.
Пробежав несколько шагов по приказу командира, бойцы падали в снег — страшновато, огонь немцев был прицельным. Новая команда — и вновь бойцы поднимались вперед. Вечерами от трассеров становилось светло, будто днем.
"Катюши" своим огнем и воем снарядов наводили ужас на врага. Николай Смирнов и другие бойцы короткими перебежками, стреляя на бегу, медленно приближались к деревенским строениям. Вот и сараи — тут закрепились.
Но очухавшись от артобстрела, немцы вновь открыли огонь по наступавшим нашим бойцам. Их очередной снаряд пробил соломенную крышу сарая, во все стороны разлетелись осколки. Николая тяжело ранило.
Придя в себя, Смирнов увидел вокруг себя лишь убитых. Остатки роты ушли далеко вперед. Часто теряя сознание, Николай полз следом, туда, куда шла его рота. У стога соломы решил передохнуть.
Госпиталь
От резких движений раны стали сильно кровоточить — требовалась перевязка. Стянул рукавицы, чтобы достать из кармана медицинский пакет — и вновь беспамятство. Очнувшись от боли, Николай застонал. Рядом была пожилая женщина, седая, с внуком. Они пытались снять шинель, чтобы перевязать раны, теребили его. Затем женщина с огромным усилием перевалила солдата на салазки и, впрягшись в них с мальцом, потихоньку двинулась в медсанчасть, расположенную в деревне.
Там Николаю оказали первую помощь. Затем в Истринском госпитале ему сделали переливание крови — он ее много потерял.
Вскоре его вместе с другими ранеными бойцами доставили на Рижский вокзал Москвы, где его ожидало распределение в другой тыловой госпиталь.
Попал Смирнов уже во временный военный госпиталь на Владимирщине — в главном учебном корпусе Муромцевского лесотехникума.
Медицинский персонал, хороший уход сделали свое дело — здоровье Николая Смирнова улучшилось. Но когда его выписали, то комиссовали со II группой инвалидности.
На гражданке Николай не пал духом, по возможности работал комендантом общежития учащихся лесотехникума Судогодского района. Затем окончил железнодорожное училище, женился и стал работать ревизором Горьковского отделения железной дороги, жил в вагончике запасных желдорпутей станции Владимир.
Он кавалер многих боевых орденов и медалей. Сыновья по его стопам не последовали, а вот двое внуков избрали профессию железнодорожников.
Александр МИНАЕВ.
п.Муромцево, Судогодский район.
кстати
Почти такая же фронтовая судьба сложилась и у нашего земляка, 84-летнего инвалида войны Василия Андреевича Москалева, который также долго лечился в Муромцевском военном госпитале, женился на местной девушке и теперь постоянно проживает в добротном доме поселка Муромцево, рядом с парком-дендрарием, где и располагался тогда госпиталь.
Вместе с женой он увлеченно занимается садово-огородническим приусадебным хозяйством, разводит пчел, кроликов, кур и другую домашнюю живность.
С особой теперь благодарностью вспоминают ветераны войны и труда обслуживающий персонал местного госпиталя, в частности бывших медсанитарок Елизавету Степановну Прокофьеву, Марию Васильевну Ухоботину и др.
Многие из них не любят вспоминать о прошедших огненных годах, бередить душевные раны и заново переживать ужасы давно закончившейся войны. Однако без исторической памяти о прошлом у страны не будет будущего.
Многие наши другие односельчане, ветераны войны и труда, прошли через смерть и с честью выдержали все испытания той войны во имя Победы. А в старинном парке, где располагался военный госпиталь, воздвигнут обелиск с именами павших в боях за Родину бойцов, умерших в госпитале от тяжелых ранений и похороненных на местном Никольском кладбище.
Вечная им слава!