Легенды и быль погоста Дебри

В глухих лесах, на границе Вязниковского и Ковровского районов, есть уголок, который с незапамятных времен известен под красноречивым названием - Дебри.

В глухих лесах, на границе Вязниковского и Ковровского районов, есть уголок, который с незапамятных времен известен под красноречивым названием – Дебри. Под таким именем он упоминается еще в старинных грамотах конца XV – начала XVI столетий. На протяжении нескольких веков эти лесные земли принадлежали князьям Ромодановским – потомкам великого князя Владимирского и Суздальского Всеволода Большое Гнездо. Именно Ромодановские выстроили на высокой круче первый храм в честь святителя и чудотворца Николая. С тех пор это место стало именоваться погостом Дебри. Предание рассказывает, что даже во времена нашествий монголо-татар и польско-литовских интервентов враги так и не смогли отыскать дорогу к Николо-Дебрскому погосту из-за окружавших его дремучих лесов – настоящих дебрей, пересеченных поросшими ельником глубокими оврагами.

Наследниками Ромодановских стали другие титулованные владельцы – князья Куракины. Во времена Екатерины II Дебри, к которым было приписано около десятка затерявшихся среди боров и ельников деревушек, являлись вотчиной князя Александра Борисовича Куракина – видного дипломата, российского посла в Вене и Париже. В 1802 году он продал владения в Дебрях харьковскому губернатору Василию Муратову, который приобрел сразу несколько имений в Александровском, Ковровском и Вязниковском уездах. В этих имениях он и доживал остаток своей жизни. Во многом на его средства в погосте Дебри в 1820-е годы был возведен новый каменный Никольский храм. После кончины старика Дебри перешли к его младшему сыну – Павлу Васильевичу Муратову.
Начавший карьеру в гусарском полку, из-за романтической дуэльной истории Муратов-младший был сослан в Оренбургский линейный батальон, который нес сторожевую службу на тогдашних среднеазиатских границах России. Там молодой офицер не поладил с начальством, заступаясь за своих солдат. В итоге Муратов был вынужден выйти в отставку и поселился в усадьбе близ погоста Дебри. Вскоре он женился на дочери офицера – героя войны 1812 года, стал отцом двух сыновей.
Однако семейное счастье Муратовых оказалось непродолжительным. В 1854-м году Павел Муратов, подхвативший лихорадку еще на службе в казахской степи, скончался всего лишь сорока лет от роду. Его прах был погребен в специально устроенном каменном склепе в виде часовни рядом с Николо-Дебрским храмом. Свод часовни-склепа покоился на четырех массивных каменных столбах. Среди местных жителей ходило предание, что в гробнице вместе с саркофагом замурованы доставшиеся Павлу Васильевичу от отца некие драгоценности графа Аракчеева, которые тот доверил на сохранение своему ближайшему сподвижнику после того, как оказался в опале, но обратно так и не потребовал.
Судьбы сыновей и наследников Павла Муратова сложились трагично. Его старший сын Платон из-за чрезмерной муштры в кадетском корпусе заболел и сошел с ума. Младший же, Николай, поначалу сделал стремительную карьеру, более пятнадцати лет избираясь ковровским предводителем дворянства и председателем уездной земской управы. Но, с юных лет придерживаясь самых либеральных взглядов, в 1905 году стал одним из лидеров владимирской губернской организации партии "Народной свободы" – кадетов. Из-за политической "неблагонадежности" и вследствие конфликта с тогдашним владимирским губернатором по личному приказу Николая II Муратов был снят со всех занимаемых постов. В ответ местные кадеты избрали его членом Владимирской губернской земской управы. В 1914 году Муратов умер, завещав все свое состояние ковровскому земству. Было даже принято специальное решение установить в Коврове памятник Муратову за земский счет. Но из-за начавшейся мировой войны этого сделать не успели, а после революции новые власти вообще уничтожили могилу правдоискателя.
Если бывшие помещики Дебрей потомков практически не оставили, то род местных священнослужителей, получивших фамилию Дебрских, продолжается до сих пор. Начало ему положил протоиерей Петр Александрович Дебрский, долгое время служивший настоятелем Никольского храма Дебрского погоста. Отец Петр пользовался огромным уважением в округе, имел множество наград и в конце жизни даже получил звание потомственного дворянина, что для священника было почти невозможным отличием.
Во второй половине XX века погост Дебри запустел. Храм там закрыли еще в 30-х годах, находившуюся рядом церковно-приходскую школу разобрали. В 1960-е годы попали в число "неперспективных" окрестные деревеньки, из которых ныне не осталось почти ни одной. Склеп Павла Муратова разорили местные кладоискатели, пытавшиеся найти легендарные сокровища Аракчеева. Нашли они ценности или нет – достоверно неизвестно, но говорят, что удача им так и не улыбнулась.
Сегодня храм старого погоста – полуразрушенный, с надломившимся крестом, – как и пять веков назад, затерян среди бескрайних лесов. Если не знать тех мест, то очень трудно различить церковную главку над кронами деревьев и вообще найти до Дебрей дорогу.
Недавно члены столичного клуба любителей экстремального отдыха под названием "Дебри", узнав, что в нашем регионе есть одноименное урочище, организовали туда экспедицию. В итоге они пробились-таки к заветной цели на своих джипах, но одна из машин все же сломалась, не выдержав местного бездорожья.

Николай ФРОЛОВ
Фото автора

Нашли опечатку? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter. Система Orphus

Размещено в рубрике