16+

Лев НИКОЛАЕВ

Лев НИКОЛАЕВ: Даже академики верят в чудеса

Одним из самых интересных собеседников, с которыми я имел честь беседовать в Академии Российского ТВ, стал глава телекомпании "Цивилизация", неоднократный лауреат "ТЭФИ" Лев Николаев.

Окончив физико-математический факультет МГУ, Николев пять лет изучал геофизические особенности озера Байкал. Затем много работал в документальном кино, сделал почти 100 фильмов. Тогда же решил освоить все киноспециальности: снимался как актер, монтажу учился на "Мосфильме", писал сценарии. Потом началось телевидение.

– Во-первых, Лев Николаевич, поздравляю вас с очередной победой на конкурсе "ТЭФИ"…

– Спасибо. А мне в свою очередь хочется поздравить вас, Михаил Михайлович, с очередной победой в конкурсе "Знаете ли вы российское ТВ и историю "ТЭФИ". Приятно, что есть такие одержимые, небезразличные люди к нашему ТВ, которому я отдал более 45 лет.

– Впервые вы появились на телеэкране в 1957 году.

– И что характерно, не в роли ведущего. Известный диктор Игорь Кириллов вел тогда "круглый стол" студентов-кинолюбителей в молодежной программе на Шаболовке, участником которого был и я.

– Самый большой этап вашей жизни на ТВ был связан с "Очевидным-невероятным"?

– Да, с 1973 года я стал редактором этой программы. Вел ее, как известно, Сергей Петрович Капица. Мы вместе определяли тематику, но гостей приглашал всегда он – это были его знакомые из ученой элиты. Мы записывали научные беседы, а потом с режиссером я монтировал программу. Так что Госпремию за "Очевидное…" мы получили с Сергеем Петровичем на равных.

– После "Очевидного-невероятного" вы сделали несколько выпусков программы "Институт человека", затем появилась новая передача – "Под знаком "Пи". Откуда такое сугубо математическое название?

– Это была еще одна забавная история. Идея просветительского вещания по уик-эндам на четвертом канале возникла у Жанны Петровны Фоминой (на мой взгляд, она выдающийся телевизионный организатор), когда мы уже составляли чуть ли не сетку вещания, и вдруг выяснилось, что на вечер субботы и воскресенья ставить нечего. И тогда я предложил эту программу научно-гуманитарного характера, которая и получила название "Под знаком "Пи".

Почему? Нам дали время с 20 до 24 часов, минус программа "Время". На нашу долю оставалось три часа пятнадцать минут – совсем близко к 3,14, числу "Пи". И мы выходили на четвертом канале около двух месяцев, затем я на родном 12 этаже встретил Эдуарда Сагалаева. Он поздравил нас с передачей, но сказал, что для такой замечательной программы аудитория четвертого канала маловата. Так мы стали выходить на втором канале. А в 91 году перешли на Первый канал.

– Ваша программа "Магия: мир сверхъестественного" – дань модной тематике?

– Да, поводом к ее появлению стал нынешний разгул мистики и астрологии. Мы хотели на примере средневековых чудес объяснить, откуда они брались и что это было на самом деле. Программа была интересная (она уже не выходит), но, мне кажется, что современный мистический туман мы так и не развеяли. Люди все равно верят в чудеса – это заложено в нашей природе. От ожидания чуда не избавлен никто, даже академик.

– А вы?

– Нужно оценивать всякое чудо, которое на нас свалилось, и помогать людям вырабатывать к нему отношение.

– Хорошо. Тогда как вы оцениваете роль случая? Судя по вашим рассказам, в вашей жизни было достаточно случайностей?

– Знаете, недаром в последнее время к эпиграфу "Очевидного…" мы добавили запретную прежде пушкинскую строку "И случай. Бог – изобретатель…" Случай дал мне многое в жизни и, может, в этом есть своя закономерность.

– Я думаю, совсем не закономерностью стало создание новой передачи "Гении и злодеи уходящей эпохи". Что к ней подтолкнуло?

– Когда только задумывалась программа, мне попалась книга биофизика Симона Шноля "Герои и злодеи русской науки". Это сочетание слов в дальнейшем, чуть изменившись, и превратилось в название цикла. Эти крайности друг от друга неотделимы, и если рассматривать историю науки, то непонятно, кто сделал больше – гении или злодеи? Существует парадокс: чем бы ни занимались ученые, чтобы они ни открывали, в результате все равно получается оружие. В каждом человеке заложено добро и зло, в разные моменты жизни эти начала по-разному проявляют себя. Скажем, Исаак Ньютон сделал все возможное и невозможное, чтобы имя его учителя Гука навсегда забылось. Есть предположение, что именно Ньютон уничтожил все портреты наставника, тщательно скрывал его работы, особенно те, в которых Гук давал явную подсказку открытиям, впоследствии названными законами Ньютона. Ревность, нежелание делить славу породили в нем "злодея". И таких примеров существует немало.

– Лев Николаевич, многие ученые, да и вообще серьезные люди к ТВ относятся с легким пренебрежением и говорят, что сидеть перед "ящиком" – это терять время попусту…

– Помню, как замечательный ученый, академик Павел Васильевич Симонов, когда я однажды спросил, не жалко ли ему тратить время на то, чтобы писать популярные статьи, сказал, что ему проще это сделать самому, чем потом исправлять ошибки, которые сделают люди, ничего в науке не понимающие.

Много лет проработав с Капицей, я знаю, что он был жертвой зависти со стороны некоторых ученых. Мне доводилось видеть, как где-нибудь в Сибири встречали академическую делегацию и первым делом приветствовали Капицу -профессора и только потом академиков, которых не знали в лицо… К науке общество относится исключительно прагматично. В памяти оседает только "сухой остаток", то или иное открытие, и часто мы даже не знаем, кто его сделал. Мне же очень важны и интересны психология, механизм открытия, я всегда стремлюсь показать, как ученый подходил к нему.

– Наверное, поэтому ваши передачи порой идут вразрез с устоявшимися представлениями, вы развенчиваете мифы и стереотипы?

– Пожалуй, да. Особенно в тех случаях, когда жизнь человека была связана с теми сферами, где довлел пресс идеологии. Хотя бывает, что мы "вынимаем" из забвения эпизоды, которые связаны не столько с политикой, сколько с определенной системой запретов в области морали или этики. Когда вымарывается существенная часть жизни человека, то не всегда понятны некоторые его поступки, мотивы, сформировавшаяся система представлений, особенно когда речь идет о писателях, художниках. Я не сторонник того, чтобы вытаскивать личную жизнь творца ради смакования пикантных подробностей, но когда они оказывают влияние на творчество, то мне кажутся существенными.

Мне запомнилась работа над программой, посвященной Эйнштейну. Было множество споров, и люди, относящиеся к великому ученому как к иконе, очень возражали против рассказа о некоторых фактах его жизни в молодости. Речь идет о его взаимоотношениях с первой женой Миленой, драматичной истории, связанной с рождением первой дочери, которую он даже не видел – она сразу же была отдана воспитателям. История эта долгое время была у нас неизвестна. Она не очень существенна для рассказа об Эйнштейне – ученом, но когда мы говорим об Эйнштейне – личности, это дает возможность понять, какие ценности были для него первостепенными. Ведь все, что происходило в его жизни, не пропало бесследно и потом как-то отозвалось в творчестве.

– Наука опережает жизнь, ибо что сегодня является предметом ее изучения, завтра входит в повседневную реальность, становится бытом. С этой точки зрения какие научные работы можно выделить, что день грядущий нам готовит?

– Стоит отметить стремительное развитие средств связи, и в этой области ожидается колоссальный прогресс. Также много говорится о создании так называемого "квантового компьютера" – ЭВМ, основанной на чрезвычайно тонких структурах, позволяющих значительно увеличить ее быстродействие и память. Очень серьезные работы ведутся в области сочетания компьютера, Интернета и ТВ, формирования особого интерактивного ТВ, благодаря которому зритель сможет "извлечь" из своего персонального компьютера любую программу, когда-либо прошедшую по какому-либо телеканалу.

Михаил КОСТАКОВ, заслуженный работник культуры России.

Просмотры: