Спасти мед для Медового Спаса
Сегодня – Медовый Спас. Праздник. Но если отвлечься от сакрального его смысла и вспомнить, что мед – это еще и продукт сельского хозяйства, то можно подойти к событию с иной точки зрения. Как к поводу для изучения проблемы.
Покупая и вкушая сладкий пчелиный мед, произведенный в каком-либо другом регионе России, большинство не задумывается, почему так сложно купить мед владимирский. Если таким вопросом все же задаться, взору открывается печальная картина: пчеловодной отрасли в нашем регионе, по сути, нет. Общественные пасеки можно по пальцам сосчитать, частники вынуждены решать проблемы своими силами.
– Пчеловодство у нас в загоне, – считает председатель Владимирского общества пчеловодов-любителей Галина Степанова. – Сейчас выживают те, кто сумел приспособиться.
Раньше пчеловоды могли рассчитывать на государственную поддержку. Например, в год плохого медосбора пасечники получали сахар по льготной цене, чтобы пчелы могли пережить зиму. В каждом районе был специализированный пчеловодческий магазин, находившийся в ведении пчелоконторы. Потом сама пчелоконтора и ее филиалы канули в Лету.
Несколько лет назад Галина Владимировна открыла во Владимире пчеловодческий магазин. Пока это одно из немногих мест в области, где можно приобрести необходимый материал: рамки, вощину, инструменты. Тем, у кого пасека находится недалеко от города, конечно, удобно. А пчеловодам из отдаленных районов нужно потратить день и энную сумму денег, чтобы съездить в областной центр.
Решать вопросы снабжения пчеловодов всем необходимым, а в первую очередь – породистыми пчелами, карпатками – намерено новое объединение, официальное открытие которого планируется осенью этого года, – некоммерческое партнерство "Владимирский пчеловод". Два объединения никак не связаны и не сотрудничают, но в одном их мнения совпадают: области нужен закон о пчеловодстве.
Пчеловодное беззаконие
В девяностые годы российские парламентарии приняли было федеральный закон о пчеловодстве, но тогдашний президент его не подписал, сославшись на неактуальность. Тем не менее, многие регионы приняли свои областные законы о пчеловодстве. Наша область – не в их числе.
– В тех регионах, где такой закон принят, ситуация с пчеловодством развивается лучше, – говорит и.о. председателя правления НП "Владимирский пчеловод" Дмитрий Борисов. – Там приняты программы по поддержке этой отрасли, и, как следствие, там и мед дешевле раза в три. А у нас пчеловоды предоставлены сами себе.
Правление НП "Владимирский пчеловод" уже разработало проект областного закона и намерено добиваться его принятия.
Впрочем, у областных чиновников – свое мнение.
– Вопрос о законодательной базе мы поднимали в Министерстве сельского хозяйства, – говорит начальник отдела животноводства и племенного дела областного департамента сельского хозяйства Татьяна Шустрова. – Нам ответили, что все пчеловодческие вопросы в федеральных правовых актах отражены, просто статьи разбросаны по разным законам. Поэтому свой закон нам и не нужен – все можно найти в российском законодательстве.
При этом, правда, Татьяна Викторовна отмечает, что в советское время правовые вопросы, касающиеся бортничества, рассматривались отдельно. Тогда в законе о пчеловодстве были расписаны даже такие нюансы, как высота забора пасеки. Сейчас же СПК не засевают поля медоносными растениями, и у пчел меньше возможностей собирать нектар.
Если пчелы будут опылять сельскохозяйственные культуры, урожайность повысится в несколько раз, – утверждают и пасечники, и ученые. В Европе и США за то, что пчеловод привезет своих пчел на поле, ему еще и заплатят. У нас же ситуация диаметрально противоположна.
– Нам не нужно платить деньги за опыление, – говорит Дмитрий Борисов, – просто дайте возможность это делать. Дайте возможность, как прежде, высаживать на опушках леса медоносные кустарники. Эти вопросы и должен решать закон.
Но не все пчеловоды горячо поддерживают идею принятия областного законодательства, потому что боятся, что правовые акты могут усугубить положение пасечников. Такая ситуация может сложиться, если чиновники примут во внимание доводы не пчеловодов, а дачников, коих в деревнях и селах становится все больше.
Дачники – головная боль для пасечников. Пчелиный укус все чаще становится поводом для судебного иска, а собственники соседних с пасекой земель нередко борются за то, чтобы пчеловода с хозяйством переместили куда-нибудь подальше – мешает. Достигнуть компромисса удается не всегда, и пчеловоды по решению суда выплачивают немалые суммы соседям, пострадавшим от укуса насекомых. Как удается доказать, что пчела принадлежит конкретному пасечнику, остается только догадываться.
Неправильный мед
Капризы и сюрпризы погоды стали причиной того, что уже второй год подряд мед в дефиците: пчелам не хватает времени для хорошего медосбора. Тем не менее, рынок сбыта – одна из главных проблем и пчеловодов, и потребителей.
– На колхозном рынке – перекупщики, прилавки, как правило, давно арендованы по долгосрочным договорам, и для настоящих пчеловодов места нет, – говорит Галина Степанова. – На улице мед продавать не разрешено: воздействие прямых солнечных лучей убивает все его полезные свойства. Однако ведь можно торговать на улице, но не на солнце. И наше общество хочет выступить с просьбой сделать исключение для владимирских пчеловодов.
Пасечникам остается продавать мед и другие полезные "пчелиные" продукты узкому кругу знакомой за годы работы клиентуры. Оставшиеся излишки интересуют только оптовиков-скупщиков, приобретающих дорогой и полезный продукт по бросовой цене – 50 рублей за килограмм. Тем самым пчеловоды работают себе в убыток: себестоимость меда в три раза дороже. На рынках же цена достигает 400 рублей за килограмм.
В итоге для среднестатистического потребителя, не имеющего личных знакомств с пчеловодами, есть опасность покупки фальсифицированного меда. Технология его производства проста: пчел, которые по своей природе должны питаться тем же медом, кормят сахаром. Визуально конечный продукт не отличается от натурального, а полезных свойств – никаких.
Отличить мед настоящий от фальсифицированного очень трудно, – говорят профессиональные пчеловоды. Показателей, по которым определяют, натуральный мед или не натуральный, масса. К тому же, если фальсифицированный мед подмешать в настоящий, его уже не отличишь. Это уже дело совести каждого пчеловода.
Но чистоплотность в столь прибыльном деле играет решающую роль не всегда. Как хранят мед перекупщики, что они с ним делают до продажи – тайна, покрытая мраком. У рыночных торговцев должны быть сертификаты качества меда. Но действующие пчеловоды в подлинности документов нередко сомневаются: в нашей стране мед бывает липовый, гречишный, подсолнечниковый, цветочный (смешанный) и падевый. Других сортов просто не существует. Зато на рыночных прилавках – разгул фантазии. Тут мед и "барбарисовый", и "яблочный", и "майский".
Если же покупать мед у пчеловода на дому, то сертификатов у него и не будет. И здесь остается надеяться на честность и профессионализм бортника. Ведь пчелам можно не только скармливать сахар, но и передозировать количество пестицидов, которыми, бывает, лечат полосатых тружениц от клеща. Пчела-то останется жива, но отрава попадет в мед.
– Единственный способ получить информацию о качестве продукта до покупки – использовать "сарафанное радио", – говорит Татьяна Шустрова. – В сельской местности все друг про друга знают: кто кормит сахаром, а кто не кормит, у кого хороший мед, а у кого лучше не покупать.
Кроме сбора сельских слухов и сплетен, потребителю ничего не остается: лабораторий, где могли бы проверить качество меда, во Владимирской области нет. Роспотребнадзор может проверить пчелиные продукты только на наличие пестицидов, радионуклидов и других небезопасных для человека веществ. Ферментный состав меда в нашем регионе не исследуется.
Восстановлению подлежит?
Раньше излишки сельскохозяйственных продуктов у населения скупала потребкооперация. Пчеловодам можно было не переживать за судьбу остатков, а покупатели могли не бояться некачественного продукта. Теперь же, как объяснили во "Владкоопсоюзе", владимирский мед не востребован на рынке. Он уступает привозному продукту и по цене, и по качеству. Например, мед из Волгограда уже расфасован и при этом стоит всего 200 рублей. Нашим пчеловодам о таком остается только мечтать.
Сделать владимирский мед конкурентоспособным могло бы производство по фасовке меда. Правда, стоит это больших денег. Ни пчеловоды-частники, ни государство средств для этого не имеют. Пасеки, которые раньше принадлежали совхозам, – и те в запустении.
По статистике 1980 года, во Владимирской области насчитывалось тридцать тысяч пчелосемей. Соотношение общественных (относящихся к совхозам) и частных пасек было приблизительно одинаковым. По состоянию на первое января этого года, частники содержат одиннадцать тысяч семей пчел, во владении совхозов – только 280. Несколько маленьких общественных пасек остались в Собинском, Меленковском и Юрьев-Польском районах. Остальные давно закрыты или проданы.
– Я спрашивала у директоров СПК, почему они не восстанавливают пасеки, – говорит начальник отдела животноводства и племенного дела администрации Владимирской области Татьяна Шустрова. – Руководители говорят, что проблема в кадрах: нет пчеловодов. Ведь это же должен быть фанатик своего дела, иначе пасека погибнет.
Татьяна Шустрова считает, что развивать пчеловодство, опираясь на частный сектор, можно и нужно. Но дотаций от государства ждать бесполезно: уж очень много проблем в сельском хозяйстве. А пчеловодство в нашей области всегда было второстепенной отраслью.
– Если пчеловоды обратятся за помощью, ни ветеринары, ни другие специалисты не откажут, – говорит Татьяна Викторовна. – Единственное – сегодня все платно. А так сейчас практически ничего не мешает возродить пчеловодство: очень много земель неиспользуемых, есть естественный состав трав, с которых можно собрать много меда. Для пчелы есть возможность "развернуться".
Чтобы сделать пчеловодство прибыльным, области нужна хотя бы одна пасека на две-три тысячи семей. А чтобы это сделать, нужны молодые, инициативные и предприимчивые люди. Их же в таком сложном деле, как пчеловодство, катастрофически не хватает. И, судя по всему, не хватает инициативы у чиновников. Ведь ежегодно формируется областной отраслевой заказ – список наиболее востребованных профессий, по которым следует готовить специалистов учреждениям профоб-разования. Действуют и сами училища, готовившие прежде пчеловодов для сельского хозяйства области. Есть, в конце концов, программы обучения и переобучения в рамках антикризисных мер. Так почему же нет пчеловодов?
Ирина КУРОЧКИНА
Кстати
В первом русском своде законов "Русская правда" охране пчеловодства посвящено немало статей. По "Русской правде" за разграбление княжеской борти (улья) брали штраф 3 гривны (цена 1 лошади или 9 овец), а за разграбление крестьянской борти – 2 гривны. За нарушение бортной межи (медосборного участка) штраф 12 гривен – такой же, как за самовольный захват усадебной земли или убийство крестьянина.
Полезно
Лечебные свойства меда
Использование меда как эффективного лекарственного средства основывается на многих его свойствах, в том числе бактерицидном, противовоспалительном и противоаллергическом действии. Лечебному эффекту меда способствуют состав сахаров, минеральные вещества, микроэлементы, витамины, ферменты, биологически активные вещества. Мед используют как общеукрепляющее, тонизирующее, восстанавливающее силы средство. Его применяют для лечения ран и ожогов, при заболеваниях сердечно-сосудистой системы, почек, печени, желчных путей, желудочно-кишечного тракта.
Мед хорошо смягчает кожу, повышает ее тонус, устраняет сухость и шелушение, благодаря чему он широко используется в косметике.
Для лечебных целей мед рекомендуется в основном принимать растворенным, так как в таком виде облегчается проникновение его составных частей в кровяное русло, а затем в клетки и ткани организма. При назначении лечения медом нужны строго индивидуальный подход к каждому больному, подбор соответствующего вида меда и его дозировок во избежание неблагоприятного действия большого количества легкоусваиваемых углеводов на вегетативную нервную систему и общий обмен веществ.
Официально
По данным Управления таможенной статистики и анализа Федеральной таможенной службы, доля России в мировом экспорте меда составляет около 0,1%, Аргентины – 25, Китая – 22, Германии – 6, Венгрии, Индии, Вьетнама и Бразилии, Мексики – по 4, Канады – 3, Уругвая – 2 и других стран – 22%.